Делай, как я!

Когда мы с Бобом вышли из лифта, цветы все еще стояли в холле. Боб их понюхал и съел розу. Я втащила Боба в квартиру и первым делом проверила свой автоответчик. Два послания, оба от Рональда Дечуча. «Надеюсь, тебе понравились цветы, – говорилось в первом, – они меня чуть не разорили». Второе послание предлагало встретиться, потому что нас тянет друг к другу.

Фу! Я сделала себе еще один бутерброд с арахисовым маслом и позвонила всем Круперам, чьи телефоны значились на желтом листке. Я всем говорила, что я друг Даги и что я его разыскиваю. Когда мне давали адрес Даги в Бурге, я притворялась, что для меня большой сюрприз, что он в Джерси. Нет смысла зря волновать родственников Даги.

– Большой ноль в результате всех этих звонков, – сообщила я Бобу. – Что теперь?

Я могла взять фотографию Даги и развесить ее повсюду, но шансы на то, что кто-нибудь его запомнил, были очень невелики. По сути, их не было вовсе. Я сама не помнила Даги, даже если стояла перед ним. Я проверила его кредитную историю, и выяснилось, что у него только «Мастер Кард». Вот так.

Ну что же, теперь я вступаю на очень скользкий путь. Я отмела всех друзей, родственников, деловые счета. Больше я ничего не могла сделать. И хуже всего, противное ощущение в животе становилось все противнее. Оно мне говорило: случилось что-то плохое. Мне совсем не хотелось, чтобы Даги оказался мертвым, но я также не могла найти никаких доказательств того, что он жив.

Ну, все это глупо, сказала я себе. Даги парень увертливый. Один бог знает, что он сейчас делает. Может, отправился пилигримом в Грейсленд или играет в очко в Атлантик-Сити. Или теряет свою невинность с кассиршей из местной лавки.

Кто знает, вдруг это неприятное ощущение в моем животе всего лишь голод. Наверняка! Я вытащила кексы и дала Бобу один. Остальные съела сама.

– Ну, как? – спросила я Боба. – Получше себя чувствуешь?

Мне же стало легче. Кексы всегда так на меня действуют. Я даже так взбодрилась, что решила поискать Эдди Дечуча. На этот раз в другом районе. Попробую пошарить там, где живет Рональд. К тому же я знала, что Рональда нет дома.

Мы с Бобом проехали через весь город к Черри-стрит. Это часть жилого района северной части Трентона. Дома здесь, как правило, на две семьи с небольшими участками. Немного напоминает Бург. Был уже конец дня. Школьники все разъехались по домам. В гостиных и кухнях орали телевизоры. На плитах шипели сковородки.

Я прокралась мимо дома Рональда, высматривая белый «Кадиллак». Дом Рональда был на одну семью, отделан красным кирпичом. Не такой причудливый, как у Джойс, но и не такой элегантный. Дверь в гараж закрыта. На дорожке стоит микроавтобус. Небольшая лужайка перед домом аккуратно подстрижена, и в центре стоит трехфутовая статуя Пресвятой Богородицы, спокойная и бесстрастная. Чего нельзя сказать обо мне в моей «Хонде».

Мы с Бобом поездили по улице, пытаясь разглядеть смутные фигуры за занавесками. Мы проехали по Черри-стрит дважды, а затем решили осмотреть близлежащие улицы. Нам попадалось много старых машин, но ни одного старого белого «Кадиллака». Равно как и Эдди Дечуча.

– Мы сделали все, что могли, – сказала я Бобу, пытаясь оправдать зря потерянное время.

Боб безразлично взглянул на меня. Он снова высунул голову в окно, отыскивая взглядом забавных маленьких пуделей.

Я свернула на Олден-авеню и направилась к дому. Я уже собиралась пересечь Гринвуд-стрит, когда Эдди Дечуч проплыл мимо меня в своем белом «Кадиллаке», направляясь в противоположную сторону.

Я круто развернулась на перекрестке. Приближался час пик, и движение было плотным. Дюжина водителей нажали на свои клаксоны и жестами изобразили, что они обо мне думают. Я втиснулась в ближайший ряд и постаралась не терять Эдди из вида. Я видела, что он свернул на Стейт-стрит, которая вела в центр города. Когда мне тоже удалось повернуть, его уже не было видно.

Домой я явилась за десять минут до прибытия Джо.

– Что это за цветы в холле? – поинтересовался он.

– Рональд Дечуч прислал. И я не хочу об этом разговаривать.

Морелли несколько секунд наблюдал за мной.

– Мне что, его пристрелить?

– Он почему-то считает, что нас с ним тянет друг к другу.

– Многие из нас делают эту ошибку.

Боб скакал вокруг Морелли и толкал его носом, стараясь привлечь его внимание. Морелли потискал его, погладил и почесал по полной программе. Повезло собаке.

– Я сегодня видела Эдди Дечуча, – сообщила я.

– И?

– И снова его потеряла.

Морелли ухмыльнулся.

– Знаменитая охотница теряет старика… дважды. – На самом деле трижды!

Морелли придвинулся ко мне и обнял.

– Нуждаешься в утешении?

– Ты это о чем?

– А сколько у нас времени?

Я вздохнула. Времени не хватало. Не дай господи опоздать на пять минут на ужин. Спагетти переварятся. Мясо высохнет. И все по моей вине. Я испорчу весь ужин. Снова. И что самое плохое – моя идеальная сестра Валери никогда не портила ужин. У нее хватило ума уехать жить за тысячу миль от родного дома. Вот какая она вся из себя идеальная.

Мама открыла дверь. Боб стремительно ворвался внутрь, хлопая ушами и блестя глазами.