Дела и случаи нестарой школьной девы

«Ирина Сергеевна, я понимаю, что мои будут волноваться, поэтому и сообщаю Вам. Родители уехали, а с братом мы поссорились, но, пожалуйста, всё равно скажите ему, что со мной всё в порядке. Уверен, что в поисках утраченного, меня, то есть, мой драгоценный брат в первую очередь примчится именно к Вам. Знаю, что Вы непременно испугаетесь, а я этого совсем не хочу, поэтому и пишу о своих планах. Мы с Костяном Добролюбовым уехали на заработки. Он тут в пригороде нашёл возможность на стройке разнорабочими подработать, вот и решил попробовать. Косте очень нужны деньги, а я с ним за компанию — не отпускать же одного. Заодно и чистым воздухом подышим. Через месяц, думаю, объявлюсь. А до этого пусть меня не ищут. До осени, Ирина Сергеевна! А в сентябре поедем в Питер. Вы же обещали».

Та-а-ак. Началось в колхозе утро… Приплыли. Приехали. Докатились. Дождались. Дожили. Что там ещё к случаю подходит? Куда ж их понесло-то? Где теперь искать? Ирина длинно выдохнула и запустила пальцы в свои короткие волосы, моментально став похожей на хорошенького изрядно озадаченного ёжика. В этот момент в дверь распахнулась, и на пороге возник тоже взлохмаченный Андрей Евгеньевич Симонов.

— Ирина Сергеевна, прошу прощения, что без предупреждения, но у меня проблема.

Моментально вся имеющаяся в наличии кровь мигрировала к лицу, а сердце предпочло обосноваться ближе к земле и с реактивной скоростью рвануло к пяткам. Жизнерадостно красная, как помидоры в парнике у потрясающей бабушки подружки Златы, Ирина прокашлялась и кивнула:

— Мне кажется, я знаю, о чём вы.

Она подтолкнула «письмо» Алёши к краю стола. Андрей быстро преодолел расстояние от двери и схватил лист. Пробежав глазами, устало опустился на стул:

— Вот, значит, как… А я уж чего только не передумал, когда он вчера домой не явился, обормот.

— Из-за чего вы поссорились?

— Да так. Из-за ерунды, — тут вдруг покраснел Андрей.

Ирина совершенно неприлично уставилась на него, залившегося краской, как какая-нибудь гимназистка. Чувствуя её взгляд, он суетливо стал хлопать себя по карманам, словно ища что-то, но Ирине почему-то сразу стало понятно, что делает он это, пытаясь скрыть смущение. Страдавшая врождённой гипертрофированной деликатностью, она принялась старательно перекладывать «письма» своих детей и ручки, которые валялись на столе, и изо всех сил делать вид, что ничего необычного не происходит. Андрей пришёл в себя, кашлянул и продолжил:

— У нас родители в Париж вчера утром улетели, у них годовщина свадьбы, двадцать лет, вот папа маме сюрприз и сделал. Она так мечтала во Франции побывать. Так что они сначала в Париж, потом по стране проедутся, ещё немного в столице побудут и лишь после этого обратно в Москву. На три недели программу запланировали.

Ну, я их проводил, домой вернулся, а тут и Алёшка из школы пришёл. Мы с ним и поссорились. Он дверью хлопнул и убежал. А мне на дежурство идти. Звоню ему с работы — не отвечает. Думал, что обиделся, поганец, и вредничает, к телефону не подходит. А сегодня вернулся и понял, что балбес мой дома не ночевал. Пришлось натуральный шмон в квартире устроить. Оказалось, что он свою сумку для поездок забрал. Ещё, если не ошибаюсь, джинсы, спортивный костюм, ну, и так, по мелочи. Тут уж понятно стало, что не обошлось без побега от жестокосердного брата. Вот я к Вам за советом и прибежал, боялся, что вас уже нет, каникулы же. Но охранник сказал, что вы на месте. Никак вам не отдыхается, Ирина Сергеевна… — он покачал головой.

— Пойду-ка я позвоню маме Костика Добролюбова, — Ирина потёрла лоб и встала из-за стола, — может, она знает, где сын. А где Костя, там и Алексей ваш… Хотя маловероятно…

— Почему маловероятно? — воспрявший было Андрей не желал расставаться с надеждой.

— Там ситуация в семье аховая, мама от Костика фактически отказалась. Так что вряд ли ей что известно. Но попытка не пытка…

Вернулась она минут через десять, и уже по её шагам за дверью Андрей понял, что надежды не оправдались. Ирина открыла дверь и ещё с порога расстроено покачала головой. Подошла и села не напротив, а рядом, положив руку ему на предплечье. Андрей отстранённо подумал, что в другое время он был бы счастлив от такого проявления участия с её стороны. Но сейчас страх за излишне самостоятельного оболтуса Алёшку перекрывал всё. Пару минут посидели молча. Вдруг Ирина встрепенулась:

— Который час?

— Половина шестого.

Она вскочила, забегала по кабинету, убрала со стола какой-то большой конверт, схватила записку его брата и сумку, не ту, что в марте, чёрную, для переноски слонов, а кремовую летнюю, но не менее огромную. Он непонимающе смотрел на неё.

— Пойдёмте! — решительно позвала она.

Андрей поднялся и пошёл к двери.

— У меня идея! — Тем временем объясняла Ирина. — Мы должны узнать, где эти разнорабочие подвизаются. И есть шанс, если успеем.