Деяние XII

Навстречу им, хоть и с некоторым опозданием, но мощно, ударили стволы клаберов. Не успевший толком сесть вертолёт окутался дымом и пламенем. Однако десант стремительно приближался к подгорному дворцу.

Коротко ругнувшись, Сахиб рывком сбросил столешницу, под которой обнаружился снабжённый десятками кнопок пульт. Президент Клаба стал быстро нажимать их.

За секунды, прошедшие с начала атаки, он представил все её возможные варианты. Исход боя был для него не ясен, но в том, что Artel может выиграть, не сомневался. Он опять просчитался, решив, что противник ослаблен последними потерями и на время ослабит натиск.

«Неужели всё-таки старею?» – мелькнула у него жуткая мысль, но тут же ушла, вытесненная насущными проблемами.

Охрана периметра и внутренние посты, а также только что включённые им ловушки задержат атакующих. За это время он должен успеть.

И успеет.

Сахиб скользнул к потайному лифту, ведущему в недра острова.

Since, my friend you have revealed
your deepest fear
I sentence you to be exposed
before you peers
Tear down the wall
Tear down…

Забытый магнитофон проскрипел и замолк.

…Конечно, атака в лоб была безумием, но безумием благородным. Артель неплохо представляла количество стражников на острове и систему обороны. Три десятка до зубов вооружённых соработников плюс внезапность нападения – на несколько минут этого должно было хватить. А больше не получалось: остров был неприступен с моря, за которым непрерывно наблюдали, а глубины отслеживали сонары. Можно было пустить несколько вертолётов, но они тут же подверглись бы атаке ПВО. Шанс был только если захватить вертолёт Клаба, делающий плановый рейс, и погрузить в него столько бойцов и оружия, сколько удастся.

Уровень подготовки артельных позволял надеяться, что они смогут закрепиться на участке пляжа, подавить часть огневых точек и таким образом облегчить высадку основного десанта. Это, в общем, и произошло. Но вертолёт был пробит тысячами кусочков свинца и пылал. Отступать было некуда.

В каске и бронежилете, с автоматом, Руслан, как приклеенный, следовал за коренастой фигурой Ак Дервиша. Это было мудрёным занятием: старик временами буквально исчезал и лишь по раздававшимся вдруг с той стороны, где он растворился, очередям можно было определить его положение.

Как всегда, бой полностью впитал в себя Руслана. Он не обращал внимания на хлещущие потоки свинца, совсем забыл о своей хромоте и о том, что накануне голова его раскалывалась от посттравматических болей так, что пришлось прибегнуть к инъекции очень сильного средства. Существовал лишь длящийся миг боя, в котором он плавал, как юная щука в родной заводи.

Полностью возвратившаяся память, словно ледник, несущая глыбы страшного знания, удивительное известие об обретении сестры – всё это было неважным по сравнению с тем, что Деяние не закончено. Пройдя все круги познания себя, он вернулся к истокам, к Отроку. И выполнял долг, оставив побочные обстоятельства на потом.

Но атака захлебнулась. Скрытые в склоне горы огневые точки непрерывно изрыгали смерть. Треть артельных была выбита, остальные зарылись в песок, огрызаясь короткими очередями. Особо вредным был тяжёлый пулемёт, прикрывавший вход в подземный дворец. Похоже, то был «Браунинг M 2». Позиция его находилась не внутри горы, как у других, а снаружи, но оказалась настолько удачна, что подавить его не было никакой возможности. Огонь остальных пулемётов, позиции которых рассчитывались на более дальнюю дистанцию стрельбы, из-за стремительности атаки был не столь эффективен.

– Так дело не пойдёт! – крикнул Ак Дэ Палычу, безуспешно старавшемуся достать пулемётчика из своего АК 74.

– Попробую подобраться ближе! – ответил Учитель.

– Давай! Как загасишь его, мы попытаемся войти.

Палыч исчез.

Даже навидавшийся фокусов Мастера Руслан был поражён, как удалось солидному педагогу так стремительно скрыться с глаз. Вернее, он был именно потому поражён, что представлял себе, как это делается и насколько это трудно. Так можно было и уверовать в практикуемую синоби тайную мантру невидимости…