Деформация

Леону уже давно не хотелось жить. Вакцина «Прайма» продлила жизнь и поправила здоровье, но он устал и сейчас прекрасно понимал Эвана, который половину своей жизни не знал, что он удачный инструмент для чужих целей. После того, как Столкновение закончилось, Леона отправили сюда, в самую большую резервацию тех, кто смог выжить после химических атак, чтобы он мог видеть всю ситуацию изнутри и докладывать об изменениях. Кроме связных и иногда групп проверки военные, сюда, как и на всё Побережье, почти не совались, охраняя границы очень далеко отсюда. Леону стало тоскливо — что сейчас творится в остальном мире? Там, где границы карантина и военные кордоны заканчиваются? Как живёт та часть континента? Что сейчас происходит за океаном? Чем дышит этот мир, который отделил бывшую зону боевых действий и химических атак от себя на десятилетия… Он тяжело вздохнул. Грандиозный эксперимент… Леону вдруг подумалось, что лучше бы он тогда отказался от вакцины и умер, ведь теперь уже некуда поворачивать назад, нечего менять и всё что остаётся — доживать свой век, делая то, что кажется правильным.

***

Ник пришел в себя, лежа на широкой кушетке в абсолютно пустой комнате. Окон или дверей не было. Дверь, конечно, наверняка была, но сливалась со стенами. Он приподнялся на локтях и понял, что не прикован и не ранен, только переодет и отмыт от крови и грязи. На Нике были чёрные штаны и рубашка от формы Надзирателей, руки перемотаны чистыми бинтами, на глазу мягкая заглушка с креплением из широкой резинки. Он провел рукой по волосам — чистые.

— Чёртов ублюдок, — Ник спрыгнул с кушетки, обнаружив под ней ботинки. Он обулся и начал шарить по стенам, в поисках швов и дверного проёма. — Эй! Кто-нибудь слышит?! — но за всеми четырьмя стенами было тихо, будто эта белая комната была глубоко под землю.

Ожидание в бесцветной пустой комнате сводило с ума. Ник бродил из стороны в сторону, садился на кушетку, вставал снова, пинал ботинками стены. Сколько прошло дней или часов было не угадать. Мысли путались. «Где сейчас Хиз, удалось ли ей сбежать, жив ли хоть кто-нибудь…», — размышления прервал глухой звук и дверь открылась вовнутрь. В проеме возник тот самый мужичок в сопровождении двух Надзирателей.

— Ты готов к диалогу? Меня зовут Фрауд, — он поглаживал подбородок.

— Не о чем мне с тобой говорить, — Ник огрызнулся, усаживаясь на кушетку. — Убил бы сразу.

— Ну, если бы ты не был на нужен, так бы я и сделал, — Фрауд довольно улыбнулся. — Я даже рискнул тогда прийти в заражённую резервацию, лишь бы ты не сбился с пути.

— Свернуть бы тебе сейчас шею, — Ник посмотрел на него исподлобья.

— Если ты откажешься сотрудничать, я буду вынужден действовать по-своему. А времени у меня совсем мало — Морис очень спешит, а мне бы провести анализы и…

— Морис? — Ник перебил его, услышав знакомое имя. — Тот самый Морис из Мартира?

— Ну да, видишь, у тебя даже есть тут знакомые, — Фрауд хохотнул. — Ты ведь так мало знаешь…

— Раз так, дай мне поговорить с ним, — Ник спрыгнул с кушетки, но Надзиратели тут же направили на него стволы.

— Не могу, — Фрауд развёл руками, — и не хочу. Делай то, что говорю и получишь ответы.

— Я всё равно тебе живым нужен, — Ник облокотился на стену и тряхнул головой. — Поэтому дай поговорить с ним.

— Наивный, — Фрауд вздохнул, — Живым, совсем не значит, что в сознании.

Глава 28

Солнце противно припекало раненое плечо. Хизер проснулась и поняла, что одежда почти высохла. Она лежала на боку, подложив под себя руки. Хизер приходила в себя ещё ночью, но не найдя сил подняться, уснула там, среди камней. Сквозь закрытые веки струился тёплый свет, Хизер думала о том, что можно просто остаться здесь и подождать смерти, но она глубоко вздохнула и открыла глаза. Она сидела на берегу, всматриваясь в бирюзовые волны — от вчерашней пасмурной погоды не осталось и следа. Безмерно хотелось пить, и она проковыляла к самой кромке берега, чтобы зачерпнуть ладонями воду. Кожу сильно щипало от ссадин и порезов, а вода оказалась с каким-то металлическим привкусом. Рана на плече ныла, но вода хотя бы смыла грязную, запёкшуюся кровь. Ничего не оставалось, как попытаться восстановить силы и думать, что делать дальше.

— И как мне тут взбираться? — Хизер прищурилась, разглядывая высокий обрыв. — Хорошо, хоть оружие есть, — пробормотала она.

Пройдя по берегу в обратную от скал сторону, она обнаружила, что обрыв стал чуть более пологим, и было за что зацепиться — камни и сухие корни ближайших деревьев торчали из земли. Несмотря на это, усилий, чтобы залезть наверх пришлось приложить не мало.

— Интересно, тот лагерь, на который мы напали, его уже обнаружили другие Надзиратели? Мне нужно поесть и попить, голова совсем не соображает, — Хизер разговаривала с собой, осторожно пробираясь меж деревьев к посту. Ей казалось, что разговор вслух сможет отвлечь её от того, что случилось вчера.