Читаем Deep Utopia: Life and Meaning in a Solved World полностью

Некоторые люди могут выбрать напряженный приключенческий отдых или путешествие в какое-нибудь экзотическое место, обладающее высоким уровнем "интересности", потому что это позволяет им публиковать впечатляющие обновления в своих социальных сетях, хотя в противном случае они могли бы с большим удовольствием остаться дома и отдохнуть. Идея может заключаться в том, что мы (подсознательно) обобщаем наблюдение о том, что определенные виды опыта - "интересные" - обычно получают больше социального одобрения: в результате мы постепенно начинаем стремиться к интересности ради нее самой, независимо от того, можем ли мы понять, как она заслужит социальное одобрение в каждом конкретном случае.

Сигнальная гипотеза предсказывает, что деятельность будет иметь более высокую оценку "интересности", если для нее есть социально значимые предпосылки, например, если она требует особых навыков, достоинств, социального или экономического капитала. Это может помочь объяснить, почему провести лето, играя в гольф на эксклюзивном курорте, может интуитивно казаться более интересным занятием, чем провести лето, бросая теннисные мячи в ведро на заднем дворе, даже если с точки зрения базовой механики деятельности эти два варианта кажутся примерно сопоставимыми. Тот факт, что будущее игры в гольф многим может показаться довольно утопичным, а будущее бросания теннисных мячей в ведро - нет, можно объяснить тем, что многие люди усвоили тот факт, что первое занятие имеет высокий социальный статус, а второе - нет.

Гипотеза спандрела

Ценность, которую мы придаем интересности, является побочным эффектом или следствием ценности, которую мы придаем другим вещам. Если мы ценим X, Y и Z и если в слишком однородном или скучном будущем не будет места для сложных и изменчивых структур, необходимых для воплощения X, Y, и Z, то сценарии будущего с низким уровнем интересности будут казаться нежелательными.

Например, если мы ценим существование большого количества человекоподобных существ, которые взаимодействуют друг с другом неограниченными способами и постепенно открывают новые методы преобразования окружающей среды и строительства изобретательных и красивых сооружений, то может оказаться, что единственные возможные варианты будущего, которые позволят реализовать эту ценность, довольно интересны.

Некоторые аксиологии, кажется, с большей вероятностью, чем другие, могут предполагать интересные реализации. Гедонизм, считающий, что удовольствие - единственное благо, может достичь высокой реализации в неинтересном будущем (и даже может потребовать такого будущего для своей оптимальной реализации), в то время как, скажем, сбалансированная плюралистическая аксиология, которая также поощряет индивидуальную автономию и уважает определенные виды исторической зависимости от пути, более правдоподобно потребует интересных структур для своей полной реализации.

Гипотеза спандрела может предполагать, что мы должны с особой вероятностью находить сценарии "интересными", если они связаны с выражением или реализацией других ценностей - в отличие, например, от сценария, в котором некий гигантский ткацкий станок ткет некий безмерно сложный и бесконечно изменяющийся и растущий математический узор.

Наконец, мы можем искать истоки нашей оценки интересности в эволюционной полезности аверсивного чувства скуки как регулятора и балансировщика активности:

Гипотеза избегания колейности

Нам становится скучно, если мы слишком долго делаем одно и то же, особенно если не видим никаких положительных результатов. Такая эмоциональная предрасположенность может быть эволюционно полезна не только как механизм поощрения активного обучения (согласно первой гипотезе), но и в большей степени для того, чтобы мы не продолжали бесплодных усилий и не застревали в ситуациях, которые мы ошибочно оценили как более благоприятные, чем они есть на самом деле. Склонность к скуке также могла бы помочь нам распределять время и усилия более адекватно всему спектру наших потребностей, способствуя переключению задач после подходящего интервала между ними. Это можно сравнить с тем, как вам может надоесть есть одну и ту же пищу во время каждого приема, что приведет вас к более разнообразной диете, которая с большей вероятностью удовлетворит ваши потребности в питании.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература