Дебютантка

Второе письмо пришло из галереи Ричарда Грина. Кейт разорвала конверт.

Внутри лежала открытка с рекламой закрытых торгов, на которые будут выставлены предметы из коллекции Монроу.

На обратной стороне по диагонали было написано:

Жду в галерее в пятницу, в 7 вечера. А. Монроу.

У Кейт вдруг закружилась голова, ноги стали как ватные. С бьющимся сердцем она порвала открытку и выбросила ее в мусорное ведро.

Рейчел тревожно перехватила взгляд племянницы.

– Что-то случилось? От кого это?

– Так, пустяки, – соврала Кейт. – Очередная реклама.

– Но на конверте было твое имя.

– Ты же знаешь, эти косметические фирмы такие ушлые, – ответила Кейт, сознавая, что улыбка ее выглядит фальшиво и неубедительно. – Распространители косметики своего не упустят. Стоит хоть где-то засветиться, и они потом шлют тебе все подряд.

– Это верно, – согласилась Рейчел, доставая из сумочки очки. Она уселась за кухонный стол и принялась разбирать свою почту. – Липнут как мухи.

– Да-да. Вот именно. Как мухи.

Эндслей, Девоншир

18 февраля 1941 года

Дорогой мой!

Ужасно хочется получить от тебя хоть какую-нибудь весточку, радость моя! Хоть одно-единственное словечко, мне больше не надо. Пожалуйста, не забывай меня. А уж я тебя всегда помню, можешь не сомневаться. С большим трудом прогнала этого ужасного Блэка. Вчера весь день провалялась в постели. В этом доме так холодно. О, как я сожалею о своих былых поступках! Умоляю тебя, верь мне. Как жаль, что дни проходят за днями, а от тебя по-прежнему ничего нет. Не знаю, что делать и как все поправить. Ах, если бы можно было отмотать время обратно и начать все сначала! Как невыносимо тяжел груз, который я ношу в своей душе.

Б.

* * *

Кейт посмотрела на часы и перевела взгляд на свое отражение в зеркале. Вечер пятницы, двадцать три минуты седьмого. На ней красивое платье, волосы слегка завиты и отброшены назад, губная помада, духи – все как полагается. Что-то мало похоже на женщину, которая настроена порвать с любовником. Скорее уж на женщину, которая сама не знает, чего хочет, собиралась сделать решительный шаг, да так и застыла на месте с поднятой ногой, ждет: может, на этот раз все будет иначе? Она вспомнила о тяжелом разговоре с мамой, о том, что недавно побывала в больнице, – и вот на тебе, стоит теперь перед зеркалом как ни в чем не бывало: накрасила ресницы, наложила румяна и про туалетную воду тоже не забыла.

Ни в коем случае нельзя туда ходить. И думать об этом тоже не надо. Наплевать и забыть. Она вдруг вспомнила Джека, как его ладонь лежала у нее на щеке. Кейт стало не по себе: какая же она все-таки дура!

Ну зачем ей Алекс? Этот человек никогда по-настоящему не любил ее, да и за душой у него ничего нет. С другой стороны…

Кейт решительно сняла платье. Надела джинсы и босоножки без каблуков.

Нет, никуда она не пойдет. Останется с Рейчел. Будет смотреть телевизор.

Идти на встречу нет никакого смысла. И говорить ей с Алексом абсолютно не о чем.

Когда Кейт спустилась вниз, Рейчел сидела в гостиной и читала газету.

– Куда это ты собралась?

– Никуда. Просто… – Она нервно крутанула на запястье часики. Господи, который уже час? – У меня сигареты закончились.

Рейчел сняла очки.

– Я с тобой, если ты не против, – сказала она, складывая газету. – Мне надо немного прогуляться.

– Нет, – решительно помотала головой Кейт, открывая дверь. – Я всего на минутку, одна нога здесь, другая там. Хочу проветриться.

Чему быть, того не миновать. Она сбежала вниз по ступенькам, выскочила на улицу. Все. Хватит бесплодных сомнений, она знает, что делает. Знает, куда идет. И с самого начала все прекрасно знала.

Когда Кейт подошла к двери, галерея была закрыта. Она нажала кнопку звонка. Из динамика видеосвязи раздался мужской голос.

– Кейт Альбион?

– Да.

Дверь с тихим жужжанием отворилась.

– Проходите, пожалуйста.

Кейт вдруг почувствовала приближающийся приступ истерического смеха: неужели она снова увидит Алекса? Интересно, он очень изменился? Надо же, прилетел из Нью-Йорка, проделал такой путь. Что они скажут друг другу?

Она вошла в главный зал галереи: пол там был деревянным, а освещение – неярким. Настолько неярким, что сначала Кейт даже не заметила ее.

В дальнем углу, рядом с маленьким столиком, сидела женщина. Прямая спина, гордая осанка. Повернув голову, она смотрела в окно, по худеньким плечам струились длинные темные волосы.