Death-mode

Бросселианд, лес Фей  (ныне заброшен)

Тип объекта: локация

Уровень: невозможно определить для данного типа объекта

Уровень опасности: нестабильный, гибкий. Меняется в зависимости от местоположения игрока, зависит от времени суток и погодных условий, а также стабильности природных сил.

Обитатели: неизвестно

Комментарий системы: Заброшенный магический лес. Для сильных мира сего интереса не представляет, а слишком храбрых, но слабых поглощает и делает частью себя. Сырая магия леса долгое время была предоставлена сама себе, экосистема Бросселианда долгое время варилась в собственном соку, развиваясь без контакта с внешним миром. В потенциале подобный путь эволюции мог привести к появлению форм жизни, неизвестных в большом мире.

Сергей невольно припомнил Австралию, континент, где даже милая пушистая зверушка может тебя убить. Она тоже развивалась долгое время своим путём без контактов с остальным миром. В ней даже муравьи в длину достигают три сантиметра и имеют жало с ядом, способным прикончить человека.

Хотелось верить, что это все его предположения не имеют ничего общего с объективной реальностью. Но богатый опыт приключенца подсказывал Сергею, что на самом деле всё обстоит намного хуже чем он может вообразить.

В общем, лучше морально быть готовым к самому печальному развитию событий. Не стоило уповать на приобретённое могущество. Мир магии и чудес умеет удивлять даже сильнейших.

Сергей приземлился на опушке леса недалеко от чёрного обелиска, почти полностью покрытого мхом, бережно поставив молчаливую Машу на ноги, он приблизился к камню. За девчонку не боялся — никуда она не сбежит. Даже если прямо сейчас обратится в пташку, станет невидимкой или использует ещё какой ведьминский трюк. Тёмный лорд знал, на что способны ведуны и был готов к любой попытке бега.

Интерфейс ничего интересного про обелиск не сказал. Видимо, это была просто старинная каменюка без ловушек и прочей магической плесени.

С лязгом меч покинул ножны. Чёрным как ночь лезвием Сергей содрал внушительный пласт мха, обнажив древние полустёршиеся руны. Надписи были сделаны в основном на очень древнем языке, являвшим из себя смесь нескольких эльфийских диалектов. Тёмный лорд с большим трудом разбирал текст, и то лишь очень приблизительно, передавая только общий смысл. Он успел за десять лет ознакомится с некоторым количеством магических языков, но его знаний категорически не хватало.

— И тогда мир изменился…  — вслух произнёс Сергей, с трудом переводя загадочные надписи. Чем больше он читал, тем сильнее убеждался в том, что надписи даже не древние…  а додревние. Скорей всего именно от этого языка и происходили все древние диалекты, в том числе и эльфийские языки, давно вышедшие из употребления. Хорошо, что Тёмный лорд уже давно позаботился о том, что установить в интерфейс программу-переводчик, настроенную как раз на работу с разного рода древними языками. Но и она едва справлялась.

— И тогда мир изменился…  — повторил он ту же фразу. — Иные смогли приспособится для жизни в…  в…  сфере. Иные, сильнейшие и самые могущественные — нет. Слабые бежали в новый край, найдя в нём новый дом, и возвели Бросселианд — первое прибежище для беглецов…

Дальше текст снова загораживал мох. Тёмный лорд моментально содрал его, и ему открылась картина, искусно высеченная на камне. Время не пощадило её, оставив многочисленные сколы и потёртости, однако в целом изображение было вполне различимым. Центральное место в картине занимал огромный круг, внутри которого находились многочисленные человеческие фигурки. В круг извне проникали другие фигурки, тоже человеческие, но более крупного размера — эдакие титаны. Судя по тому, как преклонялись им обитатели Сферы, они принимали пришельцев за богов или кого-то в этом роде. Однако за пределами сферы находился кое-кто ещё — опять же ещё несколько человеческих фигур, но в этот раз просто огромнейший размеров. Каждая по своим размерам превосходила сферу в несколько раз. Одна из исполинских фигур держала за ногу титана-беглеца и, судя по широко открытому рту, хотела им подзакусить.