Де Санглен Яков Иванович - рыцарь при императорском дворе (СИ)

Возвышенный дух Екатерины переходил к вельможам, от них к последующим за ними начальникам, от этих к их подчинённым, и таким образом дух Великой Екатерины, более или менее, но распространялся по всей России. Утвердительно сказать можно, что Россия Екатериной мыслила, судила, жила.

Дошли до её сведения оскорбительные об ней заключения, и советовали наказать дерзновенных. "Я могла бы, требовать от русских современников молчания, и к тому их принудить; но что сказало бы потомство? а мысль, подавленная страхом в сердце, разве менее была бы для меня оскорбительна?"

"Самовольное, не на законах основанное управление народом бывает для государей гибельнее личных их несправедливостей или заблуждений".

Здесь у места упомянуть мнение её о процессе Волынского. Она приказала представить ей процесс Волынского, и, прочитав оный, написала своеручно (свой по сему процессу отзыв).

Упрекают её в слабостях, имевших вредное влияние на нравственность.

Но чтобы судить об Екатерине, должно её рассматривать, как владычицу полвселенной, а не как женщину в приватной её жизни. Сидя на престоле, взвешивала она судьбу как своих, так и других народов с удивительным искусством, твёрдо управляла кормилом государства, умела всегда во время поддерживать и расторгать связи с другими державами. Довольство, счастие подданных было единственною её целью, хотя иногда в способах к достижению сего могла ошибаться. Как женщина, в домашнем кругу своём, она была снисходительна, любезна, и телом и душей предана любви.

Владычествовать и любить - были две необходимости для её души.

Век Екатерины кончен. Она сошла в гроб, а с нею и волшебный мир, ею созданный. Блеску много, ибо век её ныне, в 1860 году, почитается баснословным...

***

Павел всегда останется психологической задачей. С сердцем добрым, чувствительным, душою возвышенною, умом просвещённым, пламенною любовию к справедливости, духом рыцаря времён протекших, он был предметом ужаса для подданных своих. Остаётся неразрешённым вопрос: хотел ли он быть действительно тираном, или не выказали ли его таким обстоятельства? Во все продолжение царствования своей матери был он унижен, даже во многом нуждался с семейством своим. Фавориты, вельможи, чтобы нравиться Екатерине, или из подлости, боясь гнева её, не оказывали ему должного уважения, а когда царедворцы узнали, что императрица намерена переменить и назначить преемником престола Александра, тогда сколько нанесено ему оскорблений! Блистательные учреждения Екатерины зрелому уму его не нравились, казались несообразными ни с духом народным, ни с степенью его просвещения.

- Наказ императрицы, - утверждал он, - прелестная побрякушка: этим пускает (она) пыль в глаза иностранцам, надувает своих вельмож и все одурели, но исполнения по нем никогда не будет.

Но проявлялись и среди сих мрачных минут, искры ума светлого, строгой справедливости, доброты душевной и даже величия. Эти драгоценные минуты я старался довесть до сведения потомства; по оным судить можно, чем был бы этот император, если бы тяжкие обстоятельства протекшей его жизни не раздражили его характера.

Отправленные из Петербурга в Сибирь, князь Сибирский и генерал Турчанинов, следуя по тракту, остановились в Нижнем-Новгороде на почтовом дворе. Нижегородский полицмейстер Келпен явился к г. гражданскому губернатору Е. Ф. Кудрявцеву и объявил ему об их прибытии, рассказав несчастное их положение, что скованные и обтёртые железом ноги их все в ранах и оба они в изнеможении. Сверх того, быв отправлены осенью, настигла их зима, у них нет ни шуб, ни шапок, ни сапог, даже нет и денег.

Е.Ф. Кудрявцев, честнейший и благороднейший человек, вручил полицмейстеру 1,000 руб. асс., приказав ему ехать к князю Грузинскому, князю Трубецкому, Захарьину и Левнивцеву и сказать им, что он дал 1,000 руб., чтобы и они с своей стороны тоже оказали им вспомоществование, которые все по богатству своему превзошли ожидания губернатора. Он приказал снять с князя Сибирского и Турчанинова оковы, накупить им все нужное, а остальные деньги им вручить. По выходе полицмейстера, призвал он своего правителя канцелярии Солманова и продиктовал донесение его величеству, которое было, сколько упомню, следующего содержания: "полагая, что угодно вашему величеству, дабы преступники, князь Сибирский и Турчанинов, доехали живые до места своего назначения и тут раскаялись бы в своих преступлениях, я, при проезде их чрез Нижний-Новгород убедясь, что они больны, ноги их в ранах и, не взирая на появившуюся зиму, не имеют ни шуб, ни шапок, ни денег, приказал снять с них оковы, снабдить всем нужным, и тем думаю исполнить волю императора моего, о чем донести вашему величеству счастие имею".

В скором времени получен был губернатором высочайший рескрипт: "Вы меня поняли; человеколюбивый ваш поступок нашёл отголосок в сердце моём; и в знак особого моего к вам благоволения, препровождаю при сем знаки св. Анны 1-й степени, которые имеете возложить и проч.".