Дажьбог - прародитель славян

Приведенные выше факты показывают, что в славянской традиции присутствуют четко выраженные параллели индоиранским мифологическим представлениям как о Мужике-Мужчине, бывшем первым царем на земле, так и об инцесте сестры и брата, причем обе группы сюжетов в той или иной степени оказываются связанными с солярной символикой. В виде целостных мифов они до нас не дошли, что и неудивительно, учитывая степень сохранности славянской мифологии в целом и стараний христианства по ее искоренению. В высшей степени показателен как общеславянский характер обоих сюжетов, так и их территориальная привязанность к Карпато-Волынскому региону, что также свидетельствует об их внутренней взаимосвязи. Эту взаимосвязь еще больше подчеркивает тот факт, что в целом ряде фольклорных источников мотив инцеста оказывается отнесенным именно к княжеской семье. Поскольку письменные источники не фиксируют кровнородственных браков в среде правящей династии ни на Руси, ни в других славянских странах даже в языческую эпоху, это обстоятельство указывает на весьма раннее возникновение данного обычая, отвергнутого общественной моралью задолго до принятия христианства. С другой стороны, болгарское предание о Слав-царе предполагает какую-то его связь с погребальным культом и потусторонним миром, поскольку приписываемые ему сто могил предназначались явно не для него одного, а, по всей видимости, для его соплеменников. Кроме того, болгарский текст отмечает изобилие всех благ при его правлении, что также перекликается с изобилием как следствием инцеста не только в славянской, но и в ряде других индоевропейских традиций. Поскольку рассмотренные в этой главе славянские мифологические сюжеты связаны друг с другом, имеют множество архаичных черт и генетически родственны индоиранским, мы вправе предположить, что и на славянской почве некогда существовали мифы о том, что у царя

Мужика «в древности в начале времен была власть» над всеми славянскими племенами, равно как и о произошедшем в начале времен инцесте брата и сестры, причем все три персонажа воспринимались детьми бога солнца.

«Конские боги» в православной Руси