Давший клятву

Она тосковала о том времени, когда ее заботило нечто иное, кроме власти. Знание, милость высших, формы, богатство – теперь ничто из этого не казалось ей желанным. Где же она совершила ошибку?

Тимбре продолжала вибрировать. Венли упала на колени. В холодном камне отражались сверкающие в вышине молнии, красные и яркие.

Но ее собственные глаза… она видела свои глаза в полированной влажной поверхности камня.

В них не было даже намека на красное.

– Жизнь… – прошептала она.

Король алети обратился к ней. Далинар Холин, человек, чьего брата они убили. Но он все равно заговорил с ней из колонны спренов славы.

Ты можешь измениться.

– Жизнь прежде смерти.

Ты можешь стать лучше.

– Сила прежде… прежде слабости…

У меня ведь получилось.

– Путь…

Кто-то грубо схватил Венли и развернул ее, бросив оземь. Сплавленный в форме, которая позволяла отращивать панцирный доспех вроде осколочного. Он окинул Венли взглядом с головы до ног, и на миг она запаниковала, решив, что ее сейчас убьют.

Сплавленный схватил ее кошель – тот самый, в котором пряталась Тимбре. Она закричала и вцепилась в его руки, но он ее отшвырнул и разорвал кошель.

Потом вывернул наизнанку.

– Я готов был поклясться… – проговорил он на их языке и отбросил кошель. – Ты не подчинилась Слову Стремления. Ты не атаковала врага, когда было приказано.

– Я… я испугалась, – забормотала Венли. – Я слаба.

– Ты не можешь быть слабой, служа ему. Ты должна выбрать, кому служишь.

– Я выбираю, – подтвердила она, а потом перешла на крик. – Я выбираю!

Он кивнул, явно впечатленный ее пылом, а потом с гордым видом прошествовал обратно на поле боя.

Венли с трудом поднялась и пошла к одному из кораблей. По трапу взбиралась, еле волоча ноги, но почему-то чувствовала себя свежее и бодрее, чем была очень долгое время.

В ее разуме играл ритм радости. Один из старых ритмов, которым ее народ научился давным-давно – после того, как он отказался от своих богов.

Тимбре пульсировала… внутри. В светсердце Венли.

– Я все еще ношу одну из их форм. В моем светсердце был спрен пустоты. Как?..

Тимбре забилась в ритме решимости.

– Что ты сделала?! – зашипела Венли, останавливаясь посреди палубы.

Снова ритм решимости.

– Но как же ты… – Она осеклась, ссутулилась и продолжила, понизив голос. – Как ты можешь удерживать спрена пустоты в плену?

Тимбре внутри ее забилась в ритме победы. Венли поспешила в каюту. Какой-то паршун попытался преградить ей путь, но она сердитым взглядом вынудила его отступить, а потом вытащила рубиновую сферу из его фонаря и, войдя, заперлась изнутри.

В каюте Венли подняла сферу и с колотящимся сердцем выпила ее буресвет. Ее кожа начала излучать мягкое белое сияние.

– Путь прежде цели.

Адолин оказался лицом к лицу с фигурой в блестящем черном осколочном доспехе, с большим молотом, прикрепленным к спине. На шлеме были стилизованные ножеподобные брови, изгибающиеся назад, а края броневых пластин покрывал узор в виде треугольных чешуек. «Квадерлн», – подумал он, припоминая список тайленских осколков. Это переводилось приблизительно как «панцирь Ква».

– Ты Тшадр? – попробовал догадаться Адолин.

– Нет, Хрдалм, – ответил осколочник с сильным тайленским акцентом. – Тшадр защищает Судебную площадь. Я пришел остановить чудовище.

Адолин кивнул. Тварь снаружи издала гневный крик, столкнувшись с выжившими тайленскими бойцами.

– Надо выйти и помочь им, – сказал Адолин. – Сможешь отвлечь чудовище? Мой клинок его режет, а ты способен выдерживать удары.

– Да, – согласился Хрдалм. – Да, хорошо.

Адолин быстро помог осколочнику отцепить молот. Хрдалм взвесил его в руке и указал на окно.

– Ступай туда.

Адолин кивнул и подождал у окна, пока тайленец вылетел на улицу и побежал прямо на громолома, издавая боевой клич. Когда тварь повернулась к Хрдалму, Адолин выскочил в окно и бросился вокруг дома.

Два летающих Сплавленных спикировали позади Хрдалма и, ударив его копьями в спину, швырнули вперед. Он упал лицом вниз, и броня заскрежетала о камни. Алети метнулся к ноге громолома, но существо, не обратив никакого внимания на Хрдалма, сосредоточилось на нем и ударило ладонью по земле неподалеку, вынудив Адолина отпрянуть.

Хрдалм встал, но один из Сплавленных спикировал и вновь сбил его с ног. Другая приземлилась ему на грудь и начала колотить молотом по шлему, и тот пошел трещинами. Когда Хрдалм попытался схватить ее и отшвырнуть, другой слетел и копьем пришпилил его руку к земле. Преисподняя!

– Ну ладно, Майя, – решил Адолин. – Мы это отрабатывали.

Он завертелся вокруг своей оси и швырнул осколочный клинок, который описал в воздухе сверкающую дугу, прежде чем вонзиться в Сплавленную на груди Хрдалма и проткнуть ее насквозь. Из ее глазниц поднялся черный дым, когда глаза сгорели.

Хрдалм сел, отшвырнул второго Сплавленного ударом кулака в осколочной броне. Повернулся к убитой, а потом посмотрел на Адолина, и в его позе читалось изумление.