Давид Бек

— Мне снилось, будто я нахожусь в райском саду, обсаженном вечнозелеными деревьями. Куда бы я ни глядел, саду не было видно конца. Деревья, цветы и люди там были вечно юными. Старости, смерти и всего того, что так уродует жизнь человека, там не существовало. Повсюду царило бессмертие. Мужчины сидели в густой тени пальм на сиденьях, украшенных драгоценными камнями, опираясь спиной на подушки из мха. Каждого мужчину окружало семьдесят прекрасных юных дев, закутанных в прозрачные, как облака, покрывала. У этих нежных созданий не было иных забот, кроме как услаждать мужчину, которому они принадлежали. Одни, прильнув к груди, расчесывали его длинные кудри и украшали их жемчугами, другие красили сурьмой глаза или чернили брови, третьи пели и играли на золотых лирах. С веток деревьев им вторили птицы. Ничего прекраснее этих птиц я не видел, их перья переливались всеми цветами радуги, а главное, они умели говорить и понимали язык людей. В этом саду говорила человеческим голосом любая тварь. Глядишь, подходит к тебе какая-нибудь косуля, учтиво кланяется и произносит: «Салям алейкум» — «Мир тебе». Разговаривали даже деревья, их речь была слаще ангельской. Не надо было протягивать руку, чтобы сорвать плод, стоило лишь захотеть, как пальма сама склоняла ветки и можно было сорвать плод. Хочешь апельсинов — пожалуйста, хочешь фиников — пожалуйста, хочешь ананасов — сколько душе угодно. Люди питались одними сочными фруктами, которым не было числа. Они пили молоко и мед, бьющие из чистых источников и миллионов ручейков, бегущих между кустов и впитавших в себя ароматы цветов. Все, что они ели и пили, растворялось в них, испарялось и, подобно благоуханным каплям розовой воды, незаметно улетучивалось из их тела. Непорочная чистота, вечное блаженство, безграничное веселье царили там. Люди постоянно вкушали неисчислимые блага, и это им не надоедало, ибо однообразия не существовало, каждый предмет ежесекундно видоизменялся, неся с собой новое очарование. Прекрасные девы сохраняли вечную девственность, как чудесные розы в саду, не вянущие и не меняющие окраски. Время не старило их, а с каждым днем обновляло и освежало. Девы служили мужчинам, и они могли иметь их, сколько вздумается. С ясного неба солнце осыпало их яркими лучами. Круглый год царила зеленая весна — пышную зелень вместо дождя окропляла ароматная роса. Люди в том саду не знали, что такое труд. Волшебная природа сама производила все нужное человеку. Со всех сторон его окружали мир и спокойствие. Люди благословляли и славили создателя, предоставившего им эти блага. Там не было места злобе, зависти и ненависти. Волк и овца паслись рядом. И зачем им ссориться? Всего вдоволь, всюду изобилие. Все, что ни пожелает божья тварь, — перед ее глазами.

Мелик Франгюл в юности попал в плен в Персию, жил в Исфагане и был знаком с персидской литературой. Не зная об этом, имам удивился, как красочно выражается армянин на персидском языке. Не утерпев, он перебил мелика:

— Завидую тебе, о счастливец, что ты удостоился увидеть рай Магомета, уготовленный им для ревнителей ислама! Это знак, которым пророк призывает тебя в свои объятия, чтобы приобщить к благам, которые ожидают только правоверных мусульман.