Давай притворимся, что этого не было

Обычно отец просил нас выйти во двор и взглянуть, что у него в кузове, только когда содержимое того было слишком кровавым и/или агрессивным, чтобы заносить его в дом, так что мы не спешили покидать относительно безопасные пределы дома и задавали отцу вопросы, чтобы понять, опасности какой степени он собирается нас подвергнуть. Мы научились правильно интерпретировать его ответы и изобрели то, что позже будем называть «Тезаурусом отцовской опасности».

Краткая версия:

«Вам это точно понравится» = «Я не имею понятия, что нравится детям»

«Наденьте темные куртки» = «Скорее всего, на вас попадет кровь»

«Он не причинит вам вреда» = «Надеюсь, вам нравится зеленка»

«Он очень оживленный» = «У него бешенство»

«Только не нужно слишком привязываться» = «Эта обезьяна досталась мне бесплатно, потому что она заражена каким-то вирусом»

«Ты ему нравишься!» = «Теперь ты отвечаешь за этого дикого кабана»

«Вот это очень любопытно» = «Вам и в тридцать будут сниться из-за этого кошмары»

«Не кричите, а то напугаете» = «На вашем месте я бы уже бежал сломя голову»

«Он просто хочет тебя поцеловать» = «Скорее всего, он просто сожрет твое лицо»

Моего отца вечно разочаровывало наше недоверие, однако я напомнила ему, что еще на прошлой неделе он принес собственной матери коробку с озлобленной живой змеей, найденной им по дороге к ее дому. Он пытался защищаться, но мы с сестрой своими глазами видели, как отец поставил коробку на заднем дворе и позвал бабушку, чтобы она посмотрела на «сюрприз». Затем он открыл коробку, пнув ее ногой, змея выпрыгнула, и мы с бабушкой убежали в дом. Лиза побежала в другую сторону и решила запрыгнуть в кузов пикапа моего отца, что было весьма недальновидно с ее стороны, потому что именно там мой отец обычно хранил неопознаваемых животных с содранной шкурой, которых планировал разварить, чтобы изучить строение их скелета.

Кузов пикапа моего отца запросто мог стать частью «Ада» Данте, если бы Данте хоть раз побывал в техасской глуши.

Это воспоминание было все еще свежо, когда отец вытолкнул нас в холодный мрак, чтобы показать тот ужасный трофей, который ему удалось поймать, подстрелить или сбить. Мы с сестрой обеспокоенно держались позади, в то время как мама, сделав глубокий вдох, отважно наклонилась, увидев перед собой дюжину живых птиц, выглядевших так, словно их провезли прямо через ад. Некоторые из них недовольно щебетали, но большинство просто забились в угол, явно контуженные после только что совершенной ими поездки с ветерком и шокированные тем, что им пришлось находиться в кузове пикапа вместе с несколькими животными трупами, скорее всего, подобранными моим отцом, чтобы сделать из них чучела. Полагаю, у птиц были такие же впечатления, какие были бы у вас, если бы вы сели в попутную машину к незнакомцу, а потом обнаружили в ней несколько абажуров для ламп, сделанных из останков убитых попутчиков.

Отец заявил, что эти птицы – послушные перепела, а мама возразила, что на самом деле это шумные индейки. Он объяснил, что выменял их на ржавый арбалет, который притащил домой пару месяцев назад; поскольку формально птицы вроде как были меньшим из зол, постольку она покачала головой и вернулась к уборке. Моя мама не спорила без надобности и, наверное, решила, что перепела (которые на самом деле были индейками) будут представлять для всех нас куда меньшую опасность.