Дарт Плэгас

В ответ женщина вручила ему карту, следуя которой, Плэгас пересек весь студгородок и очутился у штаб-квартиры молодежной программы для будущих законодателей – организации, которая курировала процесс обучения навыкам работы в госаппарате. Вокруг Плэгаса толпились юноши и девушки – одни едва ли замечали его, другие, напротив, старались подойти ближе, чтобы рассмотреть его во всех подробностях. Время от времени он обращался к встречным с расспросами и тем самым сузил область поиска до небольшой площади вокруг библиотеки с колоннами, где в конце концов и нашел Палпатина, узнав того по голографиям Ларша Хилла, в обществе мужчины почти вдвое его старше, темноволосого и в официальном костюме чиновника. Сам Палпатин носил широкие свободные брюки, полусапожки и просторную рубашку с узким воротником. Он был среднего роста, с рыжими вьющимися волосами, носом с горбинкой и узким лицом, которое люди, вероятно, сочли бы дружелюбным. Руки его были длинными – относительно длины его туловища; спину он держал прямо, а двигался легко и непринужденно.

Какое-то время Плэгас наблюдал за ним издалека, рискнув приблизиться лишь после того, как Палпатин расстался со своим взрослым спутником. Юноша заметил его не сразу – а когда это произошло, резко развернулся и быстро зашагал в противоположном направлении.

– Молодой человек, – окликнул его Плэгас, также ускоряя шаг. – Удели мне минутку своего времени. – Когда юнец не отреагировал, Плэгас зашагал еще быстрее и позвал: – Палпатин.

Неохотно остановившись, Палпатин оглянулся через плечо:

– Откуда вы знаете мое имя?

– Мне известно о тебе гораздо больше, чем просто имя, – ответил Плэгас, поравнявшись с ним.

Осторожный интерес промелькнул в голубых глазах юноши.

– Обычно я не очень-то жалую тех, кто заявляет, что ему обо мне что-то известно, но поскольку я и сам знаю кое-что о вас, я воздержусь.

«Интересно, от чего», – подумал Плэгас.

– Что же именно тебе известно?

Палпатин вздохнул, проявляя легкое нетерпение:

– Вы – Хего Дамаск. Президент – нет, «магистр» – корпорации «Капиталы Дамаска». Мой отец говорит, вы прибыли на Набу для встречи с Боном Тапало. Вы хотите помочь ему взойти на престол.

– Твой отец упоминал, что я могу встретиться и с тобой?

– С чего бы? Да и что конкретно вам от меня нужно?

– Полагаю, у нас есть кое-что общее.

– Очень сильно сомневаюсь.

– Тем больше причин нам познакомиться поближе.

Палпатин огляделся по сторонам, словно искал пути к спасению.

– Кто был тот человек, с которым ты разговаривал ранее? – спросил Плэгас.

Палпатин открыл было рот, чтобы дать ему отповедь, но остановился на полуслове и вместо этого ответил:

– Мой учитель в молодежной программе. Его зовут Видар Ким. Он – помощник госпожи сенатора от Набу и, вполне вероятно, сменит ее в этой должности. – Он жестко посмотрел на Плэгаса. – И не сторонник Тапало.

Прежде чем произнести следующую фразу, Плэгас тщательно взвесил каждое слово:

– Интересна ли тебе политика в целом – не касаясь твоего участия в молодежной программе для законодателей?

– Я еще не уверен, кем хочу стать после университета.

– И все же политика тебя занимает.

– Я этого не говорил. Я сказал, что пока не уверен.

Кивнув, Плэгас обвел взглядом здание библиотеки:

– Я впервые в Тиде. Ты не мог бы показать мне город?

Палпатин нетерпеливо вздохнул:

– Послушайте, я…

– Просто маленькая экскурсия.

* * *

Поддерживая светскую беседу, они неторопливо прошли по набережной в направлении концертного зала и шпиля королевы Ярм, затем прошли по пешеходному мосту и взяли курс на дворцовый комплекс. Ларш Хилл снабдил Плэгаса голографиями Палпатина, однако о нем самом смог поведать очень мало. Его отец был влиятельным и богатым дворянином, ратующим за то, чтобы сохранить суверенитет Набу, изолировав планету от остального мира. Считалось, что его фамилия происходила от названия государства, где когда-то проживали аристократические семейства, или от имени, которым в древности называлась одна из областей Набу.

– Тид – очень красивый город, – заметил Плэгас, когда они вынырнули из узкого проулка на Дворцовую площадь.

– Если вам нравятся музеи, – как бы мимоходом бросил Палпатин.

– А ты не поклонник искусства?

Палпатин скосил взгляд на собеседника:

– Я очень люблю искусство. Но по натуре я минималист.

– Во всем?

– Хочу, чтобы Тид не был так перенаселен. Чтобы зимы были мягче. Чтобы у короля было меньше советников и министров.

– Звучит как политическое заявление.

– Просто выражаю свою точку зрения.

– Одно не противоречит другому.

Палпатин встал как вкопанный:

– Что вы хотите из меня вытянуть?

Плэгас указал на близлежащую скамейку. Когда юноша наконец сдался и присел, муун произнес:

– Мое внимание привлекло то обстоятельство, что ты пустил в прессу кое-какую информацию, которая сильно помогла продвижению Тапало.

Гримаса искреннего удивления застыла на лице Палпатина.

– Но как?..

Плэгас взметнул руки:

– Сейчас это не так уж важно. Важно лишь то, что ты сделал это вопреки желанию твоего отца, твоего университетского наставника и кое-кого из дворян.

– И вы расскажете им?

Плэгас внимательно посмотрел в глаза юноши: