Когда забрак вспоминал время, проведенное на Дорвалле, его мысли были посвящены отнюдь не убийствам, которые он совершил. За свою недолгую жизнь он убил многих, и в смертях Патча Бруита, Каба’Зана и всех прочих, кто был связан с добычей ломмитовой руды, не было ничего, что отличало бы их от всех предыдущих. Сказать по правде, за свою беспечность шахтеры заслуживали долгой и мучительной смерти, а не той безболезненной и быстрой, которую даровал им Мол[50]. Но думал он вместо этого о чувстве сопричастности, которое испытал, выполняя задание. Он не только смог проверить на деле свои навыки маскировки, слежки и рукопашного боя, но и использовал их для проведения в жизнь Великого плана ситов, – чего не случалось ни разу за годы его обучения на Орсисе или во время вылазок на другие планеты, которые разрешал ему совершать Дарт Сидиус. По его возвращении на Корускант темный владыка похвалил ученика за выполненную работу, что, как посчитал Мол, было вполне достаточной наградой. Он бы удовлетворился ею, если бы за этим заданием последовало другое. Но Дарт Сидиус не взял его с собой на Эриаду и весьма туманно рассуждал о планах на будущее.
Как прямой итог деятельности Мола на Дорвалле, ООО «Ломмит» и «Межгалактическая руда» слились в единую компанию и были поглощены Торговой Федерацией, что в свою очередь привело к продвижению Нута Ганрея по карьерной лестнице и его назначению в директорат организации. Во время следующих переговоров с наместником Дарт Сидиус потребовал, чтобы неймодианцы добровольно пожертвовали одним из своих кораблей-«барышников», груженным слитками ауродия, которые должны были пойти на финансирование группы бунтовщиков с окраин, известной как «Невидимый фронт». Дарт Мол был обескуражен, узнав о решении учителя раскрыть карты перед вожаком «Фронта» – точно так же, как он открылся Ганрею при их первом разговоре; а затем пришел в смятение, обнаружив, что тот самый вожак – человек по имени Хавак – предал Дарта Сидиуса, покусившись на убийство верховного канцлера Валорума на Корусканте[51]. Осознание того, что его учителя можно обмануть и что он не так уж всеведущ, как казалось ему раньше, произвело на Мола любопытный эффект. У него появилось
Однако, когда он выразил желание принять участие в операции на Эриаду – даже если это означало всего лишь помочь неймодианцам в приобретении оружия у роевых народов или запустить производства на Аларис-Прайм и других отдаленных планетах, – учитель отказал ему, не раздумывая.
«Не твое это дело», – сказал он, не став вдаваться в объяснения, и – в качестве компенсации, как предположил Мол, – выдал ему чертежи «темного глаза», летающего дроида-разведчика.
Отказ повлек за собой вопросы иного рода. Из всех обитателей Галактики владыка ситов избрал именно
И что, если – вопреки всем ожиданиям – с его учителем случится какое-то несчастье? Есть ли запасной план? В отличие от Дарта Сидиуса, который выдавал себя за республиканского сенатора Палпатина и принимал деятельное участие в сенатских дискуссиях, у Мола не было личины. При таких-то желтых глазах и увенчанном рожками черепе, покрытом красно-черными узорами оккультных символов, он мог лишь рыскать по окраинам Заводского района в самую глухую ночь – что было единственным способом не довести до припадка каждого встречного.
Мол ожидал, что его жизнь изменится, когда Дарт Сидиус перевезет его на Корускант. Но во многом пребывание в столице напомнило ему годы боевой стажировки на Орсисе: все время ждать, когда тебе разрешат драться; получать похвалу и награду – а заодно и приказ тренироваться усерднее. Редкие визиты учителя позволяли ему хоть как-то скрасить монотонность своих будней и выдержать долгую изоляцию. Лишь когда Сидиус начал наставлять его в ситских искусствах, Мол почувствовал свою значимость, ощутил в жизни цель…
Но он не терял надежды.