Дарт Мол: Взаперти

Когда комендант вызвала их всех на короткое совещание, без формы и без оружия, Смайт вдохнул еще полграмма глиттерстима из своего тайничка, а потом уже помчался в дежурку. Он успел обнаружить, что стим давал ему уверенность и телепатическую поддержку, которая делала все окружающее более значительным и одновременно более ярким, как будто — вжих! — невидимая сабля вылетала из ножен прямо перед носом. Не говоря уже о смелости, требующейся для выполнения некоторых незапланированных деталей работы: оказаться нос к носу с тем краснокожим арестантом, 11240, в его камере, например, или задание, которое он только что выполнил на Заводском этаже. Глиттерстим позволял чувствовать себя королем Галактики.

Честно сказать, Смайт любил дурь. Устроить тайничок в «Улье-7» оказалось несколько проще, чем он ожидал, и он даже сумел кое-что толкнуть паре коллег. На этой почве он всегда легко заводил друзей. Жаль, что не выпало шанса предложить немного Хуткинсу. «Кто знает, — подумал он, — может, этот жирный неудачник смог бы употреблять дурь в качестве диетического продукта».

— Ну так что? — поинтересовался Смайт, барабаня пальцами по столу. — В чем проблема?

Одним из побочных эффектов стима была тревожность, желание двигаться вперед, отбрасывая все остальное.

— Парни, вы в самом деле думаете, что...

— Заткнись, — отрезал Хуткинс, даже не взглянув на него. Теперь толстяк приложил к стене ухо. Прислушавшись, он снова повернулся к Логовику: — Да, это она. Уже идет, хотя и небольшая.

— Кто — она? — вопросил Смайт. — Что идет?

— Комендант запустила трансформацию.

— Что, сейчас? — Смайт взглянул на хронометр. — Но до следующего поединка еще...

Входной люк дежурного помещения с шипением распахнулся, и появилась комендант Блирр в сопровождении своего дроида-администратора. Она остановилась, прохладным взглядом окинула их лица и улыбнулась:

— Добрый день, господа. Благодарю, что прибыли столь оперативно.

Охранники выпрямились. Логовик что-то согласно буркнул, еще несколько откликнулись без энтузиазма. Садики Блирр не пользовалась особой популярностью среди мужчин. Очевидно, кое-кто из парней действительно находил ее привлекательной, но Смайту на ее внешность было наплевать. Если говорить начистоту, спайс отключил эту часть его сознания, по крайней мере на данный момент, и он был ему за это благодарен. Он решил, что раз очутился в подобном местечке, то чем меньше будет у него поводов отвлечься, тем лучше.

— Я уверена, все вы задаетесь вопросом, зачем я собрала вас, — объявила Садики, — поэтому не станем тратить время. — Она повернулась к дроиду: — 3D, ты установил связь?

— Да, комендант.

— Хорошо, включай. — Она махнула рукой группе охранников, стоявших у дальней стены. — Господа, вам лучше расступиться, если не возражаете. У меня такое чувство, что придется задействовать все пространство, которое у нас имеется.

Когда офицеры расступились, освободив целый угол, ожил голопроектор дроида.

На мгновение Смайт задумался, было ли то, что он увидел, реальностью или очередным побочным эффектом стима. Возникшее в восьми метрах перед ним изображение горообразной фигуры его работодателя уже сфокусировалось и заняло целый угол дежурного помещения. Смайт изумленно глядел, как Джабба Десилиджик Тиуре шевелит своим гигантским хвостом, глядя на ожидающую его аудиторию.

— Привет, Джабба, — начала Садики. — Благодарю, что выделил мне время в твоем плотном графике.

— Садики Блирр. — Преступный воротила слегка приоткрыл рот, высунул язык и провел им по верхней губе с похотливой усмешкой. — Ты знаешь, что, если тебе когда-нибудь надоест руководить тюрьмой, я с удовольствием сделаю тебя одной из своих рабынь.

— Какое заманчивое предложение. — Комендант была сама невозмутимость, даже сама любезность. — К сожалению, в данный момент я вынуждена тебе отказать.

— Чему обязан честью лицезреть тебя?

— Ах да. — Садики обвела рукой сгрудившихся за ее спиной и внезапно насторожившихся охранников, включая Смайта. — Полагаю, здесь у нас присутствуют некоторые из твоих сотрудников.

36 ЧТО СКАЗАЛА ЛИХОРАДКА

Эоган подтягивался на перекладине в своей камере, когда стены начали двигаться. Самая первая, паническая мысль: его выставили на поединок, значит смерть пришла за ним даже раньше, чем он боялся.

«Пожалуйста, нет! Я не готов! Не сейчас! Никогда!»

Когда трансформация завершилась и ничего не произошло, Эоган ощутил нахлынувший на него дикий восторг и сразу за ним чувство стыда, настолько жгучее, что он упал на пол, да так и лежал без движения, ненавидя себя за трусость. Что подумал бы отец о нем, решившем затаиться, молящем всех богов, чтобы не пришлось сражаться, ни сейчас, никогда-либо еще?

— Эоган.

При звуке этого сурового голоса он вскинул голову и огляделся: рядом стоял Джаганнат. Забрак держал в руках что-то вроде кипы белья. Лишь через секунду Эоган сообразил, что этот ворох — человек и что человек этот на самом деле его отец.

— Отец! — Горящий, обвиняющий взгляд юноши метнулся к забраку. — Что ты с ним сделал?