DARKER: Рассказы (2011-2015)

— Назад! — стонала Катерина. — Боже мой, за что мне это? Боже, прошу тебя, не надо! Боже, Винсент, верни меня назад!

— Да замолчи же ты, наконец! Замолчи и пристегни ремень. Если ты не думаешь о безопасности ребенка, я буду думать об этом за тебя.

— Отвези меня обратно! Обратно! Я не могу поехать с тобой, Винсент! Не могу!

Она снова толкнула его, попыталась дернуть за ухо, и машину едва не занесло. Но в итоге он сумел обездвижить ее, схватив правой рукой оба ее запястья. Она прекратила попытки ударить его, повернулась на сидении и тихонько заплакала.

К тому времени, как они въехали в Монреаль, она уже спала. Он припарковал автомобиль перед жилым домом и заглушил двигатель. Посмотрел на нее и откинул ей волосы со лба. Она была так прекрасна, что ему с трудом верилось, что она настоящая. Он взял ее на руки и занес в подъезд. В этот поздний час ярко освещенный холл был безлюден. Он зашел в лифт и к тому моменту, как они поднялись на шестой этаж, уже чувствовал усталость.

Он открыл дверь и занес ее в квартиру. Квартира была самая обыкновенная: обставленная мебелью, с двумя спальнями, ванной и маленькой кухней. Днем из окна открывался прекрасный вид на Ривьер-де-Прери, частично скрытый другими жилыми домами. Он отнес ее в спальню и уложил в кровать. На белом изголовье висела до смешного нелепая картина, изображающая осенний лес.

Он сел рядом и взял ее за руку.

— Катерина, — сказал он. — Катерина, проснись. Вот мы и приехали, милая. Мы сбежали.

Она моргнула и открыла глаза. В ее взгляде читалось непонимание, постепенно перерастающее в неподдельный ужас. Она села и огляделась.

— Боже мой, — сказала она. — Боже мой, нет, этого не может быть.

— Успокойся, все не так уж плохо. Поставим здесь пару комнатных растений, поменяем обивку на мебели.

Но Катерина не обращала на его слова ни малейшего внимания. Она встала с постели и подошла к туалетному столику с зеркалом.

— Боже мой, — повторяла она.

Винсент встал за ее спиной, наблюдая за тем, как она разглядывает свое лицо.

— Катерина, с тобой ничего не случится. Все, что тебе говорила Виолетта… это лишь для того, чтобы запугать тебя.

— Но я там была. Я была на Кровавом озере в тысяча девятьсот двадцать четвертом году.

— Это невозможно. Этого просто не могло быть. Не знаю, как Виолетте это удалось, наверно, она промыла вам мозги. Но день не может тянуться двадцать четыре года, и никто не может оставаться вечно молодым.

— Ты должен отвезти меня назад. Я умоляю тебя, Винсент. Ради моего ребенка!

— Хочешь вернуться? Куда, в бордель? Хочешь снова стать шлюхой? Отсасывать у мужиков, раздвигать ноги перед каждым, кто готов за это заплатить?

— Какое тебе дело? Ты поэтому меня увез? Хочешь, чтобы я раздвигала ноги перед тобой бесплатно?

— Ради всего святого, Катерина, я увез тебя, потому что я люблю тебя.

Только после этих слов она отвела взгляд от отражения в зеркале. На ее лице застыло такое выражение, какого он прежде не видел ни у одной девушки. Она словно воткнула в него огромный нож, который пронзил его насквозь.

Время было к полуночи. Он спросил, не голодна ли она, но она отказалась и от еды, и от питья. Он включил телевизор в гостиной, но не нашел ничего интересного: только лакросс и старый фильм с Эрролом Флинном. Катерина осталась в спальне, сидела и молча смотрела на стену. Наконец, он подошел к ней и сел рядом.

— Послушай, — сказал он. — Возможно, я совершил ошибку.

Она посмотрела на него, вид у нее был очень бледный и усталый.

— Если хочешь, я отвезу тебя назад. Я просто думал, что делаю доброе дело, вот и все. Давай ляжем спать, а рано утром я отвезу тебя.

Она ничего не ответила, только закрыла глаза.

— Прости, — сказал он. — Прости за то, что полюбил тебя. Прости, что во мне остались человеческие чувства. Что я должен был делать?

До полуночи он смотрел телевизор, а затем разделся и лег в постель рядом с ней. Она тихо посапывала в подушку. Он протянул руку и дотронулся до ее плеча, положил ладонь ей на грудь. Затем провел рукой по круглому животу. Он чувствовал, как там шевелится ребенок, будто кто-то замешивает тесто.

До 3:40 он ворочался в постели. Иногда он засыпал, и тогда ему снилось, будто в других комнатах кто-то разговаривает и смеется. Он проснулся с сильной эрекцией и снова потянулся к Катерине. Она по-прежнему спокойно посапывала. Он погладил ее грудь сквозь ткань ночной рубашки, а затем раздвинул ей ноги и лег сверху. Наверно, трахать спящую было неправильно, но он не мог устоять. Было темно, и она была совсем сухая, но он смочил пальцы слюной и смазал кончик члена, а затем резко вошел в нее и начал ритмично двигаться, погружаясь так глубоко, как только было возможно.

Она проснулась. Он почувствовал это. Но он вот-вот готов был кончить и не мог остановиться, поэтому продолжал трахать ее, все жестче и грубее. Он слышал, как тяжело она дышит, и думал: отлично, ей тоже нравится. Он сказал:

— Да, детка, ты великолепна. Ну же, сладкая, ты просто прелесть.