Dark Skies

Перед её глазами простирались огромные массивы выжженного леса, и не было никаких сомнений, что это действительно Западный Лес. Его пепелище, сожженный до обугленных остовов родной мир. Паника сменялась отчаянием с каждой секундой, что дриада смотрела на чёрные стволы, кладбище её родины, её прошлого. Рубик был прав: обратно путь закрыт, она не сможет вернуться в Лес. Но тот говорил, что если дриада выживет в войне, родной мир не сможет её принять обратно – и она с этим заранее смирилась.

Он и слова не сказал, если вообще знал о том, что её родины попросту уже не будет…

Пальцы загребали золу, оставшуюся от деревьев на границе; слезы заливали лицо. Всё говорило о том, что Лес сгорел дней пять назад. Сгорел не от простого пожара – не могло обычное пламя оставить на выгоревшей земле такие узоры, словно здесь побывали демоны. Пять-шесть дней. То самое время, что они с троллем прошли досюда, когда портал вышвырнул их где-то среди холмов.

Тихо воя от бессильного отчаяния, дриада запрокинула голову к закатному небу, срываясь вдруг на громкий крик, неестественно и жутко звучащий в глуши на Пограничье. Даже стоящий рядом Джа’Ракал невольно сжался от того вопля, что взметнулся к небу, раскалывая тишину.

Дриада выглядела разорванной тряпичной куклой. Она вернулась с войны – вся в уродливых шрамах и ожогах, с обломанными рожками и опаленной шерстью. С кровью на руках и губах, с жутким оскалом хищника. Она вернулась с войны в мир, который её не ждал. И сейчас надрывала связки, оплакивая своё беззаботное прошлое, оплакивая себя – и всех, кого знала.

Крик оборвался на высоте, упав обратно в тихий плач, когда сил выть уже не оставалось. Девушка плакала, закрыв когда-то красивое лицо руками. Всё, что осталось от многих гектаров гигантского многовекового леса, лежало теперь пепелищем от огромного костра. Всё, что осталось от неё, тенью себя прежней сидело у границы уничтоженной родины.

Джа'Ракал присел рядом, обнимая Аюшту за плечи. Слова застревали в горле, он не хотел ничего говорить, да и не знал, чем можно утешить. Он и сам вернулся с этой войны в мир, который никогда его и не ждал. До которого и самому ему не было никакого дела. Вот только вернулся другим. Тот костер вечно пылавшей внутри ярости и ненависти ко всему погас, оставив после себя лишь пепелище. Ему некуда было возвращаться. Как и всегда – после убийства сестры он шел куда глаза глядят, куда выведет кровавая тропа из смерти и боли. Вот только война словно вырвала изнутри эту ярость, голод до чужих страданий, позволявший жить, дававший хоть призрачную, но цель.

Древние у них всех забрали что-то важное. К счастью или сожалению, оценить это сейчас могли только те, кто выжил.

Оборотная сторона медали, изнанка победы обернулась полным поражением для участников этой войны. Джа’Ракал чувствовал себя так же, как и его боевая соратница: оставшимся в растерянности на руинах своего мира. Только ничего не было, лишь глухо ныла пустота в груди.

- Пойдем, – он поднялся с земли, помогая Аюште встать следом. – Какой уже смысл сейчас плакать? Прошлого не вернешь.

- А ты бы… хотел вернуть?

Какой глупый вопрос.

- Я бы хотел, – жестко сказал Джа’Ракал, положив руки на плечи дриады и заглядывая в глаза, – чтобы много чего никогда не было. Чтобы моя сестра была жива. Или чтобы её никогда и не было в моей жизни. Или просто жить, убивать и наслаждаться этим, так и не узнав, что где-то была эта война. Просто жить, имея хоть какую-то цель.

Ему трудно было складывать мысль, и без того нечеткую, в слова. Но Аюшта слушала, всхлипывая, смотря на него воспаленными глазами, пытаясь выдавить жалкую улыбку, перекошенную плачем.

- Мне некуда идти, – прошептала девушка, закрывая глаза и стараясь не выть снова.

Слезы катились по покрасневшему лицу.

- Мне тоже, – улыбнулся тролль, вытирая их с лица подруги… он кого-то кроме сестры когда-то называл другом?.. – Так что мы можем идти вместе.

- Куда?

- Куда глаза глядят, – Джа’Ракал потрепал дриаду по спутанным волосам. – Рано или поздно куда-нибудь выйдем. И да, – он отстранился и чуть виновато отметил: – Я это… топор потерял. Копье одолжишь, пока я новый у кого-нибудь не отожму?

Аюшта всхлипнула… и вдруг зашлась сиплым смехом. Непосредственность простоватого тролля заставляла улыбаться даже сейчас.

- Да, конечно, – пробормотала она, утыкаясь в плечо товарища.

Закат догорал на горизонте.

Now in my remains

All promises that never came

So that’s violence way

To washed away the worst of me

Последняя горсть земли легла на закопанную могилу.