Дарители

– Ну-ну, продолжай в это верить. Ты серьезно думаешь, что сможешь приказать этой твари внутри себя остановиться в нужный момент? И кстати, я-то тебя убить не постесняюсь, но обещаю использовать только старые добрые человеческие способы, никакого волшебства. Приступим, Генри. Да, и надень уже сапоги, в конце концов. Не от простуды же тебе помереть.

Генри наклонился и начал обуваться, ни на секунду не сводя взгляда с Хью. Тот никаких попыток напасть не делал: видимо, и правда решил придерживаться своего дикого плана.

– Начну на восточном конце вашего с отцом участка, – буднично сообщил Хью, почесывая шею. – И возьму-ка я вот это.

Он вытащил прямо из воздуха лук и колчан со стрелами и повесил все это себе на плечо. Генри он ничего подобного не предложил, из чего тот сделал вывод, что Хью опасается его куда сильнее, чем хочет показать. Генри это внезапно развеселило – подумать только, Хью даже теперь боится играть с ним на равных. Освальд определенно гордился бы сыном.

– И что мне надо делать? – спросил Генри.

– То, чему тебя десять лет учили, чудище. – Улыбка тронула губы Хью, и от этой улыбки желудок у Генри сжался в мерзкий холодный ком. – Беги.

И с этими словами он растворился в воздухе.

Глава 7 Быстро, как ветер

Первые несколько секунд Генри просто стоял и дышал, пытаясь привести мысли в порядок. Солнце слабо и бледно пробивалось сквозь сосны, клонясь к закату.

«Пять часов вечера», – отстраненно подумал он, потому что знал угол падения света в этом лесу лучше всего на свете.

Генри натянул перчатку и посмотрел на себя. Красная куртка, выданная ему скриплерами, была худшей одеждой для охоты, какую только можно выдумать, но снять ее он не решился – другую взять негде, а без верхней одежды в такой мороз быстро потеряешь силы. К счастью, подкладка у куртки оказалась черная – он предпочел бы белую, но это было лучше, чем алеть среди снегов, как рябина. Генри вывернул куртку наизнанку, кое-как застегнул и пошел на восток. Лучше всего было бы оставить Хью там, где он засел, и тихо скрыться, но Генри не для того сюда пришел. Похоже, Хью был из тех зверей, которые любят поиграть с добычей, – вот только он еще не понял, что добычей сегодня будет вовсе не Генри.

* * *

До того как Хью исчез, Генри насчитал в его колчане семь стрел, значит, придется уклониться от выстрелов всего лишь семь раз. Потом у Хью кончатся стрелы, а в ближнем бою Генри легко с ним разберется, – если, конечно, Хью не будет жульничать и использовать приемы вроде «урони врагу на голову дерево». Бесшумно шагая по глубокому снегу, Генри начал расчеты: их с отцом участок сильно вытянут с севера на юг, но в ширину довольно узкий. Хью стартовал с восточной границы минуты три назад. Если учесть скорость полета стрелы и примерную скорость бега, первого выстрела можно ждать через семнадцать минут. Целых семнадцать минут Генри шел спокойно, дышал глубоко и набирался сил, а потом начал двигаться перебежками от дерева к дереву, готовый в любую секунду сделать рывок в сторону.

Скоро Хью оправдал его ожидания – стрела просвистела в воздухе, и Генри упал на снег. Тот щекотно набился за воротник, но Генри не двинулся, пережидая приступ удивления от того, что Хью, увы, действительно хорошо обращался с луком: стрела воткнулась в дерево ровно в том месте, где Генри только что стоял. Генри приподнялся, быстро выдернул стрелу из ствола и лег обратно, разглядывая ее: незнакомая, старинная. От времени дерево немного рассохлось, перья облезли, но наконечник по-прежнему был острым. Генри мрачно улыбнулся, отломил древко и убрал железную часть в карман. Ножа нет, лука нет, но, если придется драться, острый наконечник вполне может выручить.

Он прополз несколько шагов и поднялся. Полет еще одной стрелы он засек издалека и снова упал, но в этот раз даже зашипел от досады: стрела чуть не порвала ему куртку, а Хью все еще был в пяти сотнях метров, не меньше. Генри начал подозревать, что пожелание Хью звучало как «хочу целиться лучше всех в королевстве». Одно хорошо: стрел оставалось всего пять.

Дальше Генри продвигался куда осторожнее – до него начало доходить, что победить будет не так просто, как он рассчитывал.

«Дай порулить повозкой, – азартно шепнул огонь. – Поверь, мне стрела не помеха. Я спасал тебя, делал тебя быстрым, даже когда был совсем слабый, а теперь и подавно справлюсь».

Генри покачал головой. Он никогда не сказал бы причину отказа, если бы говорить надо было вслух, но он забыл: огню не нужны слова, чтобы прочесть все, что он чувствует.

«Ах ты… – зашипел огонь. От его дружелюбного тона и следа не осталось. – Я думал, мы с этим разобрались. Думал, ты мне доверяешь».