Дар шаха

Я почти бежал по больничным коридорам. С чего она взяла, что газырь под «Крестным отцом»? Чушь. Не важно. Сейчас надо что-то делать. Надо спасать ее. Я снова и снова бил по кнопке вызова лифта. Влетел в свой офис, захлопнул дверь, позвонил Виктору:

– Виктор Андреевич, вы просили обратиться, если что. Я только что получил звонок вот с этого номера.

Продиктовал номер, пересказал разговор.

Виктор, как всегда, был собран и спокоен:

– Номер я проверю. Ты умеешь записывать беседы на айфоне? Ладно, сейчас некогда учиться. Постарайся все запомнить и сразу передать мне.

– Я слышал ее голос: ее действительно похитили. Ее телефон отключен. Я идиот! Был уверен, что она сама охотится за газырем. Она лазила повсюду, копалась в вещах, выспрашивала о моей семье. Я не мешал, думал: так даже лучше, пусть наконец-то убедятся, что в доме ничего нет.

– У тебя есть какие-то предположения – на кого она могла работать?

– Нет. Я надеялся, вы это выясните. Я вообще не уверен, что ее кто-то послал. Она девка отчаянная, без тормозов – прослышала о газыре, могла и сама попытаться. Но по телефону она была по-настоящему смертельно напугана. Я не знаю, что думать.

– Еще когда ты впервые упомянул ее, я навел о ней справки. Никаких связей между ней и иранскими спецслужбами мы не обнаружили, но это, конечно, не значит, что их нет. Может, она заодно с их разведкой, а может, действует сама или ее подослал кто-то, кого мы не определили. Но придется исходить из худшего. Не исключено, что ее жизнь в опасности. И твоя жизнь, и жизнь Светланы. – Несмотря на страшный смысл его слов, его невозмутимость успокаивала. Как в детстве, мне казалось, что раз Виктор взял происшествие под свой контроль, все будет в порядке. – В любом случае мы воспользуемся этим похищением, чтобы напасть на их след, кем бы они ни были, профессионалами или дилетантами. Держи меня в курсе всех переговоров, всех требований похитителей. Газырь у тебя? Он должен быть наготове.

– Газырь у меня.

С той минуты как я обнаружил его в кармане блейзера, я не мог придумать, куда его спрятать. Оставить его дома я больше не решался, но и в больнице не нашел достаточно надежного места. Шкафчик в душевой и офис были первыми местами, где его стали бы искать. В тот день, как всегда, я взял в переодевалке свежую смену синей операционной униформы и засунул газырь в карман штанов. Весь день натыкался на него, когда доставал телефон, и боялся забыть в больничных штанах. Этим маршрутом уже несколько телефонов отправились в свое последнее путешествие в прачечную. Надо было срочно найти такой тайник, куда никакой спецслужбе не пришло бы в голову заглянуть.

В тот день я работал в седьмой операционной. Там уже целую вечность ячейку на полке занимала стереоустановка. Ее никогда не вытаскивали, и никто за нее не заглядывал. Завернутый в салфетку газырь нашел за ней временное убежище. Конечно, я собирался перепрятать его в более надежное место, но никак не мог придумать куда. Даже банковский сейф больше не внушал доверия. Так газырь и остался за стереоустановкой. Зато теперь он был под рукой.

– Шен. – Если Виктор перешел на немецкий, значит, он тоже волновался. – Думаю, они скоро сообщат тебе свои требования. Будь готов. Как только с тобой свяжутся, дай мне знать. Я готовлю группу поддержки. Установи на айфоне приложение «Найти моих друзей» и дай мне допуск. Твой телефон будет показывать нам твое местонахождение.

– Я буду ее выручать?

Он хмыкнул:

– Нет, не волнуйся. Но раз они требуют за нее газырь, кто-то должен будет осуществить обмен. Сейчас я приеду и заберу его.

В его голосе мне почудилось снисхождение.

– Нет, не надо. Я ее подставил, значит, сам это сделаю. А если у меня заберут телефон?

– Вдобавок будет дрон, не волнуйся. Если тебе понадобится помощь, ты ее получишь. Я сейчас свяжусь с полицией. Обещаю тебе, что все будет под нашим контролем и никто не пострадает. Ты только точно следуй моим указаниям. Помни: никакой импровизации, это вопрос ее жизни и смерти. И держи меня в курсе.

Я выскочил из офиса и едва не столкнулся с Екатериной.

– Что вы здесь делаете?

– Доктор Воронин, я хочу помочь.

Мне было некогда.

– Не в чем помогать. Это несерьезно, всего лишь розыгрыш моей подруги.

Я обогнул ее и быстро пошел по коридору. Ей приходилось бежать, чтобы не отстать.

– Доктор Воронин, я все равно уже знаю, что никакой это не розыгрыш.

Я даже не остановился. В седьмой операционной было пусто, и я направился к стеллажу.

– От вас ведь газырь хотят, да?

Я повернулся к ней, все еще слепо шаря за стереоустановкой.

– Вы-то откуда это знаете?

Моя ладонь не пролезала в слишком узкую щель. Разозлившись, я резким движением вырвал из ниши всю установку. Соболева упавшим голоском прошелестела:

– Его там нет, не ищите.

Она была права: на пустой полке лежала только пыль. Я обалдело уставился на Екатерину, и она умоляюще сложила руки: