Дар Андромеды

Флеминг осторожно поднялся на ноги. — В чем дело, Абу? — спросил он, игнорируя немца.

— Я не понимаю, что происходит, — сказал Абу. — Мамзель Гамбуль вчера вечером подошла к компьютеру. Она была с девушкой. Я пошел спать. Они все еще там — в блоке связи. Я заговорил с ними, но они не обратили на это внимания. Они, казалось, не знали, что я был с ними. Они смотрели на экран.

Флеминг провел пальцами по волосам. — Боже мой! Я должен был догадаться. — Он направился к двери. Кауфман встал перед ней, взявшись пухлой рукой за ручку.

— У меня приказ, — сказал он с беспокойством.

Флеминг приготовился к откровенности. Поспешно вмешался Абу. — Он должен прийти, — крикнул он Кауфману, — он нужен для компьютера.

Кауфман с сомнением переводил взгляд с одного на другого. Он был сбит с толку. Компьютер был всем. Его работа заключалась прежде всего в том, чтобы служить ему.

— Если он должен, то должен, — проворчал он. — Но я буду сопровождать вас, — сказал он Флемингу. — Мне приказано следить за тобой.

— Держи мою окровавленную руку, если хочешь, — прорычал Флеминг, — но, ради Бога, пойдем. — Он повернулся к Абу. — Иди и разбуди профессора Дауни, — приказал он. — Скажи ей, чтобы она немедленно подошла к компьютерному блоку.

Воздух и короткая прогулка пошли ему на пользу. Туман в его мозгу рассеялся, и вскоре он почувствовал, что полностью контролирует свои конечности. Он с грохотом распахнул вращающиеся двери и вприпрыжку направился к компьютерному отделу. Тут же охранник направил на него свою автоматическую винтовку. Кауфман сделал шаг в сторону.

Флеминг остановился, уткнувшись грудью в ствол. В конце освещенного коридора он увидел Гамбуль, поднимающуюся со стула. Другая Гамбуль. Она кротко слушала, что говорила Андре. Затем она кивнула и направилась к ним.

Кауфман зашел Флемингу за спину и схватил его за руки, прижимая их к телу. Гамбуль прошла мимо них всех, как будто их не существовало. Ее голова была откинута назад, а на губах играла легкая улыбка.

Флеминг изо всех сил пытался освободиться. — Остановите ее, — крикнул он. — Ради Бога, не дай ей выбраться отсюда.

Он яростно сопротивлялся, но Кауфман держал его. — Ты останешься со мной!

Гамбуль прошла через вестибюль, и послышался звук отъезжающей машины, прежде чем торопливо вошла Мадлен Дауни.

Кауфман отпустил Флеминга и кивнул охраннику. — Они могут пройти.

Флеминг подбежал к пульту и склонился над Андре. Она взглянула на него, а затем откинулась назад, погрузившись в задумчивость. Подошла Дауни. Ее встревожила смертельная бледность девушки.

— В чем дело, Джон? — спросила она. — Что случилось? — спросила она.

Флеминг ухватился за спинку вращающегося кресла и развернул Андре так, чтобы она не могла избежать его взгляда.

— Что ты наделала? — прошептал он.

Она безмятежно улыбнулась. — Что нужно было сделать, — пробормотала она.

— Мадемуазель Гамбуль знает, что делать, — ее губы скривились почти презрительно. — Она не испугалась, когда я показала ей значение.

Внезапно сила и уверенность покинули ее, и она съежилась, как больной, беспомощный ребенок.

Дауни склонилась над ней. — Она безнадежно больна, Джон, — мягко сказала она. — Давайте отведем ее в лазарет.

Флеминг отдал приказ Кауфману. Испуганный и подобострастный, немец вышел вперед, подняв Андре за плечи, в то время как Флеминг взял ее за ноги. Они отнесли ее в лазарет, где Дауни приказала им выйти, пока они с медсестрой укладывали девушку в постель.

Кауфман попытался поговорить с Флемингом, желая успокоить его; он чувствовал, что каким-то образом причастен к катастрофе и его в этом обвинят. Флеминг проигнорировал его, и немец безутешно удалился.

Когда Дауни вышла, она отвела Флеминга от двери. — Она слаба, ужасно слаба, — прошептала она, — как будто ей стоило огромных усилий. Но она засыпает.

Медсестра скажет нам, если будут какие-то изменения. Пойдем ко мне в комнату, я приготовлю кофе.

Пока кофеварка нагревалась, Дауни спросила, есть ли какие-нибудь новости снаружи. — Полагаю, полковник Салим полностью взял на себя руководство?

— Я мало что знаю, — устало сказал Флеминг. — Прошлой ночью Гамбуль накачала меня наркотиками. Заставила меня рассказать ей об Андре. Вероятно, тот же наркотик, что использовали против тебя в Лондоне. После этого она, должно быть, пришла прямо сюда, к компьютеру, и обнаружила, что Андре ждет ее.

— Но почему? — спросила Дауни.

Флеминг вздохнул. — Компьютер выбрал Гамбуль в качестве босса. Я думал, что он выберет Салима, но это умнее. Через нее машина получит власть.

— Как?

— Я не знаю. Каким-то образом машина передала ей то, что Андре не могла выразить словами. Я полагаю, что ей удалось дать Гамбуль такую ужасающую, мгновенную вспышку откровения, которую, как говорят, имеют святые и пророки. Все это так чертовски логично и неизбежно. Как всегда говорит Андре, все это предсказуемо.

Кофе закипел. Мадлен Дауни налила две чашки и передала одну Флемингу.

— У меня еще никогда не было такого чувства, — сказала она. — Как будто все рушится.

Он усмехнулся.