Дань саламандре

Юбкарь мнется, жмется, а до меня никак не доходит, зачем он, черт побери, тянет время. Наконец он говорит: ну ладно, только проводи меня, пожалуйста, до метро. А чего тут провожать? – говорю я. Иди всё время прямо. Нет, говорит Юбкарь, я ведь не тутошний (да уж! – я, про себя: «нездешний»!), лучше проводи. Вот она тебя проводит (ударение на «она», мой кивок в сторону девочки). А я спать лягу. – Нет!! – как-то испуганно вскидывается Юбкарь. – Нет-нет!!. Ну мо-о-ожно – ты? Ну пожа-а-алуйста...

И вот мы на улице.

Что за чертовщина, думаю я, засыпая на ходу. Когда умираешь – спать хочешь, когда такое хреновое настроение, то кажется, что на тротуарах, везде, полно собачьего дерьма. Его и так полно, но в такие вот дни как-то особенно много... с верхом...

А хмырь молчит. Вот и хорошо. Сплю с открытыми глазами. Вышагиваю, как автомат – на автопилоте.

Возле входа в метро «Техноложка» Юбкарь вдруг делает попытку меня обнять, я резко его отталкиваю, в результате фраза застревает у него меж зубов, притом буквально: он прикусывает язык. Слушай, говорит он (и, причмокивая, сглатывает кровь, которая всё-таки размазывается у него по губам), у меня к тебе будет громадная просьба. Взамен – что хочешь. Махнем не глядя. Обещаешь? (Господи, обмираю я, неужели девочку хочет забрать?!) Что я должна обещать?! – рычу на самых нижних своих басах. Что я должна обещать, если я не знаю, о чем речь?! Короче, слушай, я тебе по гроб жизни обязан буду, что хочешь... Тут уж я не выдерживаю: кончай! Надоело!!..

Он вытаскивает довольно чистый платочек (ого! не ожидала) и, поплевав на него, а, затем, крепко вытерев губы, одаривает меня, что называется, моментом истины: вот что – ты Нинке-то не говори, ладно? – О чем не говорить? искренне не въезжаю я.

Но в тот же миг до меня доходит!..

Наконец доходит.

И почему он так долго сидел, доходит тоже. Чтобы остаться со мной наедине, сволочь. То бишь стакнуться втихаря.

(А раскрой я ему, что только сейчас поняла – и это, – и то, чем они там у меня занимались, – разве он поверит? Впрочем, какое мне дело до вас до всех?!)

Не скажу, говорю я – и быстро иду прочь, потому что видеть его не могу, хотя ее видеть не могу тоже. Кстати, сон как рукой снимает.

Домой, домой. Ну-ну. И кот мяукнул, ну, идем домой; но где мой дом и где рассудок мой?

Она сидит на кровати зареванная.

Ну? – спрашиваю.

Что – «ну»?..

Чего тут слезки точишь? (А внутри такая ярость... Дымится, как глыба сухого льда... Сейчас бы асфальтовым катком... перевести бы эту амебу в положенную ей двухмерность...)

Он сам лег.

То есть?

Ну, сам лег, вот сюда. (Показывает.)

А ты?

Ну, я думала, что это ты... Может, ты в туалет, ну а потом вернулась. (Сопли – ручьем. Утирается рукавом халатика.)

То есть ты думала, что он – это я?

Ну да... сначала...

А потом – тоже? (ударение на «потом»).

Истерика. Выкрики: все они!!. Все они одинаковые!!. Только бы переспать!!. Только бы использовать!!. Даже не целуют – сразу трахать!!. У-у-у-у-у-у-у!!!

(Любопытная деталь – я, про себя.) А вслух: кончай выть, кокаинистка чертова!

Я – не кокаинистка!

Ладно, проехали. Наркоманка широкого профиля. У меня тоже глаза есть. И всё прочее, включая мозги... И потом: откуда у тебя такие бешеные башли – думаешь, не понимаю?!

Это с сеансов...

Абсолютно верно – «с сеансов».

Пожалуйста! Умоляю тебя! Не думай так! Я только с Камержицким... Но ведь не за деньги же... Ну, разок с Александром... Так я ж ему потом отдала...

(Молчу.)

И вот с этим... ну и с тем, который как бы друг Джека! Так ведь тоже бесплатно!..

Слушай, ты хоть разницу улавливаешь? Я хоть когда-нибудь – хоть один раз – была я хоть раз против твоих блядок? Ты молодая баба, я понимаю... Но! С женихом! Моей подруги!..

Да какой он ей жених!..

Хорошо: с парнем моей подруги... с ее молодым человеком... с хахалем ее, кавалером, ухажером! И у меня же дома... Ты... ты же, дрянь такая...

Ее истерика в новой фазе. Выкрики: это он, это всё о-о-о-он!!. Это он, са-а-а-ам!!. Это они всё-о-о-о-о!! Это он, это всё о-о-о-о-он!! Это он, са-а-а-ам!! Это они всё-о-о-о!!

Сейчас соберешь вещички – и давай на выход. Это уже последняя капля. Я не потерплю. С парнем моей подруги!! У меня же дома!! Дрянь.

Куда же я теперь пойду?.. У меня же нет никого!.. Кроме тебя, у меня нет никого! На целом свете нет!..

Есть. И будут. Молодая еще. Надыбаешь.

Ой, слушай, я подумала...

Ты? «подумала»? Этот процесс тебе не свойствен.

А имя-то его? Ты поняла, как его на самом деле зовут? Атанас! Слышишь? Атанас!! Это же Сатана!! Понимаешь?! «Сатана» в анаграмме!! Сатана, сатана!! И еще: атас!.. Полный атас!!

Ты мне сейчас в анаграммы тут играть будешь?! Уже доигралась!

Ну хочешь, я на колени перед тобой встану?! Ну хочешь?!

Вот только посмей.

Бей меня-а-а-а!.. Избей меня-а-а-а!... Избей меня шваброй!.. До кро... (всхлип) до кро... (всхлип) до кро-о-о-ви-и-и!!.