Дама с собачкой

– Держи. Осторожно, тяжелая – все-таки аутентичная бумага.

Кэрол непритворно удивилась:

– И давно она у тебя?

– Со второго курса. Я отобрал, чтоб ее не подсунули тебе. Мы тогда уже развелись, но зла тебе я не желал. Просто представил, как тебе будет тяжело пережить это разочарование.

Она бережно приняла коробку.

– И никакой надежды, что она хотя бы по черновикам Мэрилин написана?

– Ни-ка-ких. Но, знаешь, у меня по этому поводу есть встречное предложение.

Кэрол заметно огорчилась и предложений не хотела. Но притворилась вежливой.

– Мистификация, – коротко сказал Маккинби.

Кэрол выразительно поморщилась.

– Нет, это не то, что ты подумала. Мы сделаем настоящую мистификацию. Мы с тобой вдвоем доработаем этот роман… Кстати, я читал – сама по себе вещь роскошная. Она просто обречена на успех – оторваться невозможно. Опубликуем. И поглядим, как обделается все это «научное сообщество». Пару филологов, которые могут нас выдать, я предупрежу, чтобы помалкивали. А остальные – пусть.

– А автор? Если новодел…

– Автору я заплатил еще тогда. В том числе и за отказ от авторства. Владелец этого романа – я. Со всеми правами.

– Хм.

– Мне самому интересно, сколько человек с нашего курса не распознают новодел.

– Это да. Говоришь, рукопись имеет коммерческую ценность?

– Имеет.

– Хорошо. Я прочту и скажу, что думаю. Но идея мне нравится. Нам бы еще филолога в компанию…

– Эмбер Мелроуз-Рассел?

– Думаешь? Она сильный филолог, но викторианка.

– Для начала она прекрасный стилизатор.

– Я поговорю с ней. – Кэрол протянула ему опустевший бокал: – За это надо выпить. Ты как хочешь, а мне после пауков необходимо.

Пока Маккинби наполнял ее бокал, она решительно вскрыла упаковку и быстро просмотрела первые листы рукописи. Брови Кэрол сдвинулись, лицо сделалось холодным и отрешенным. Она читала по диагонали, иногда возвращаясь к предыдущим абзацам. Маккинби подал ей бренди. Кэрол отложила рукопись, снова закурила. Пригубила.

– Ты прав. Коммерческий потенциал есть. Но, Зандер, я тоже распознала бы подделку. Должна отметить, стилизация отличная и фактура есть, но… но в нашем семейном архиве хранятся редкие интервью с Мэрилин. С ее живой, нередактированной речью. Про этот текст можно сказать, что его делали по рассказам Мэрилин – только ее руки тут нет. На прямой речи разница заметна. – Она очень вкусно затянулась, запив дым бренди. – Дженни Сава писала?

Маккинби промолчал.

– Да она. – Кэрол засмеялась. – Больше просто некому. У остальных нет ни таланта, ни умения, ни желания. А вот Сава могла… Знаешь, а ведь для меня лестно, что это сделала именно она. Я никогда не рассказывала и сомневаюсь, что она хотя бы намекнула тебе. У нас был роман. Она всегда держалась недоступной, равнодушной к женщинам. Но… если бы она и в самом деле была так равнодушна ко мне, то не сумела бы это написать. Здесь видна любовь. Значит, все-таки она любила меня… Приятно. Позвонить ей, что ли… – У Кэрол затуманился взор.

– Дик жаловался, что ты отбилась от рук.

Кэрол сморщила носик:

– Пошел он… Надоел. Пусть сначала докажет, что не заказывал моего отца. На отца, положим, мне наплевать, а вот братьев жалко. Зандер, а то возьмешься за расследование?

Маккинби отрицательно покачал головой.

– Но почему? Ты же не боишься.

– Потому что уже наводил справки. Кэрол, следы затерты. Хорошо затерты. Положим, уничтожить их полностью нельзя. Но мне потребуется год работы, чтобы установить личность убийцы и заказчика. И моих данных не хватит для суда. Стоит ли рисковать, если осудить убийцу не получится?

– Всегда так. А чисто для меня сделаешь? Мне суд не нужен.

– Чисто для тебя – с вероятностью в девяносто процентов Дик ни при чем.

– О как! А я думала…

– Твой дед просто воспользовался случаем укрепить дурную репутацию. Почему бы и нет, если мнишь себя дьяволом во плоти? Безопасно и выгодно.

Кэрол любовно похлопала ладонью по рукописи:

– Возьму себе. Мне нравится идея с мистификацией. Да и повод позвонить Саве есть… ей в любом случае придется укоротить язычок и подрезать амбиции. Ты сегодня идешь к Тэгги?

– Нет, работы много.

– Какая жалость, – с заметной ехидцей произнесла Кэрол. – А то там ждут Фиону Кемпбелл.

– Ты соскучилась по грязным скандалам?

– Да ну! Мне просто хочется, чтобы она получила по заслугам.

– Не слыхал, чтобы вы ссорились.

– А мы и не ссорились. Как можно поссориться с такой дурой, как Фиона? Ведь для этого сначала с ней надо подружиться. А она не в моем вкусе. Просто она слишком хорошо о себе думает. Это неприлично. Вот зачем, спрашивается, смачно рассказывать мне, как она окрутит моего бывшего?

– Ты же вроде не ревнивая.

– Разумеется! – воскликнула Кэрол гневно. – Но это не значит, что я готова терпеть хамство. – Помолчала. – Само собой, я и не стерпела. Но хочу добавить. Представляешь, она мне во всех подробностях рассказала, каков ты в постели. А я ей сказала, что трахать ты способен кого угодно, но хочешь-то только свою секретаршу!

Маккинби кашлянул. Кэрол победоносно усмехнулась:

– Думаешь, это так-таки никому не заметно? И никто не обращал внимания, как тебя перекашивало, едва к ней приближался Берг?