Присутствие императора имело дисциплинирующее воздействие, потому что министр, который отстаивал свою точку зрения в присутствии Сына Аматерасу, пообещавший и не выполнивший должен был в качестве извинения покончить с собой. Он мог этого и не делать, но тогда и он сам и вся его семья становились изгоями, его дети несли бы его позор и не смогли бы, ни получить нормальное образование, ни устроиться на нормальную работу, не говоря уж о том, чтобы стать политиками. Возможно, поэтому Япония за несколько десятков лет не имея никаких природных ресурсов и потерпев в двадцатых поражение от России — создала империю с населением более семисот миллионов человек к описанному времени…
Но все это не имело ровным счетом никакого значения перед тем, с чем (а точнее с кем) Императору приходилось иметь дело каждый день.
Военные — так же и флот, и вооруженные силы — были безраздельной вотчиной потомков самураев, и хотя у самураев больше не было сёгуна — сёгун остался в их душах. Военные требовали — и получали особые права, по их требованиям император не раз отправлял в отставку либеральных политических деятелей, а некоторые из них были просто убиты. В стране действовали тайные общества, самое опасное из них — «общество Черного моря», общество заговорщиков — убийц, связанных с Японским императорским флотом. Император тянулся к либералам, он намеревался продолжать линию правления своего великого дяди, но прекрасно понимал, что и он сам, и вся его семья — могут за это лишиться жизни.
Но это не значит, что он смирился.
Сейчас Император, проснувшись еще до заката — сидел на веранде дома ветров (этот дом назвали так из-за его расположения) и собственноручно готовил чай. Он поставил на спиртовку чайник, и сейчас молол в ступке положенную порцию зеленых листьев чая — каменным пестиком. Именно так выглядел настоящий процесс заваривания чая. Император больше любил британский черный чай Эрл Грей с бергамотом — но никогда бы в том не признался.