Дальше фронта

И чем ближе он подходил к намеченной точке, тем сильнее крепла в нем уверенность, что не теракт это настоящий, а довольно грубая инсценировка.

Не мог он поверить, что на такое дело пойдут люди столь непрофессиональные. Ну, если с бревнами и деревом еще более-менее, под видом лесников, а хоть и браконьеров, без труда можно с бензопилой за полчаса засаду подготовить, и никаких дополнительных технических средств не нужно, то все остальное…

Сам бы есаул с двумя помощниками намеченный объект за двадцать секунд скрутил и в лес уволок, машину поджег и в овраг скинул, а для полной достоверности и трупы подходящие заранее припас бы и в машину подложил. Чем обеспечил бы себе резерв времени чуть не до утра.

А вот если князя только попугать решили…

Нет, не сходится. Пугали или всерьез действовали – кара одна, и никто свою голову на плаху не положит, чтобы только из-за кустов пострелять да поулюлюкать.

На самом деле просто сбой у них произошел, непредвиденный, на самом интересном месте. А вот причина сбоя?

Идея самолично, по горячим следам раскрыть государственное преступление, утереть нос контрразведке, очень грела есаула, безобразно засидевшегося на канцелярской должности. Да и охоту на вооруженных людей никак не сравнишь с выслеживанием почти безобидного, если не очень зевать, медведя.

И он пробирался по склону, исполненный азарта, не обращая внимания на грязные колени бриджей и начинающие промокать тонкие шевровые сапоги со слишком уж скользкими на сырой траве подошвами.

Впереди ему послышались голоса, а ноздри уловили явственный запах табачного дыма. Неужто в самом деле до сих пор не ушли? Это уж ни в какие ворота… Чистых десять минут прошло, а погони не наладили, и сами сидят на месте, неизвестно чего дожидаются.

Есаул прижался к земле и пополз по-пластунски, крепко сжав ремень ружья у передней антабки.

Осторожно раздвинул ветки у самой земли, справа от небольшого бугорка, чтобы приподнятая голова не нарушила общего рельефа. Такие вещи наметанный взгляд замечает автоматически.

Вот оно в чем дело!

Хорошо они с князем поработали.

На небольшой полянке, на обратном скате обращенного к дороге откоса четыре человека копали короткими саперными лопатками могилу еще для троих, рядком уложенных неподалеку. А восьмой кружил между теми и этими, часто курил в кулак и поторапливал, перемежая значащие слова неостроумной руганью, ни к кому специально не обращенной.

– Да сейчас, сейчас, – оговаривался через плечо один из налетчиков, умело орудуя лопаткой. – Хоть на полметра глубже дерна прикопать надо, а то собаки разом найдут.

– Да нам что за забота, самим бы ноги унести…

– Ни хрена не понимаешь? Найдут, так и отпечатки снимут, сфотографируют, по всем учетам прокачают, со свежачками-то работать – милое дело. А если глубже зароем, дерн притрамбуем, побрызгаем вокруг хорошенько, и дождь до утра не кончится – лежать тут парням до второго пришествия. И нам спокойнее будет.

Стрелять есаул мог сразу, но хотел еще послушать, не скажут ли сгоряча чего-то такого, что потом на самом серьезном допросе не вытянешь. Не потому, что все они сплошь геройски упертые, а просто следователь знать не будет, о чем следовало бы спросить.

Но бандиты разговорчивостью не отличались. Сама обстановка не слишком располагала. Страшно все-таки. Тут бы с делом поскорее покончить, и давай бог ноги. Хоть, по расчетам, часа два верных у них в запасе есть, а все равно бы лучше побыстрее.

И на вид они не представляли собой ничего особенного. Типичные городские охотники, не из самых богатых. Костюмы зеленые брезентовые, сапоги высокие, шапки с длинными козырьками по типу егерских. И карабины не боевые, охотничьи штуцеры, но мощные, нарезные, один – с оптическим прицелом.

Что ж это вы не управились? На полсотни метров плевком в глаз попасть можно, а тут все же огнестрельное оружие.

Точно растерялись, особенно если действительно князь, или он сам, есаул, в числе первых начальника снял. Этот-то, с сигаретой, хоть и ругается на остальных, а на начальника не тянет.

Все же Миллер решил живьем брать именно его и вот этого, с лопаткой, что так хорошо разбирается в криминалистике. Остальные трое совсем какие-то серые. Только момент выбрать, чтобы расположились бандиты на поляне поудобнее, а то ведь патроны в магазине опять все картечные, не для ювелирной работы, а перезаряжать – не получится.

Хорошо бы – нужный от могилы отошел, а те – остались. Одним бы выстрелом всех туда же и уложил.

Куривший докурил, окурок размял в пальцах, табак рассеял по траве.

– В общем, не проедайтесь тут. Десять минут – и хватит. А я к коням пойду… Но чтоб аккуратно, ни следа, ни пылинки…

Все-таки к коням! Есаул был доволен собственной проницательностью. Но если коней не слышно, они или очень далеко привязаны, или с ними коновод, а то и два. Если людей рядом нет, да еще и стрельба, кони пугаются, начинают ржать, биться, поводья могут порвать и разбежаться.

Обстановка усложняется.