Дальше фронта

— Хорошо, разберемся, — повторил Сергей. — Мы сейчас с помощью этого вот прибора будем вам вопросы задавать, самые разные, а вы на них — с максимальной правдивостью отвечать. Это немного напоминает обычный детектор лжи, с одним немаловажным отличием. Соврете первый раз — прозвенит звоночек. Второй — станет больно, но пока терпимо. Ну а потом — не обессудьте. Вплоть до шока третьей степени. И, заметьте, без всякого физического вреда для организма, поскольку воздействие производится непосредственно на нервные центры.

Лоб Постного покрылся мелкими капельками пота, но голос звучал почти ровно, разве что хрипотца в нем появилась.

— Ну, давайте, спрашивайте. Может, сразу все и прояснится… Поверить не могу, кто же это меня так подставил, все же ведь приличные люди со мной были. И егерь давно знакомый…

— Сейчас я задам вам десять вопросов. На один, по своему выбору, ответите неправильно. И сами убедитесь, работает наш аппарат или нет…

Через пятнадцать минут Бубнов, глядя на Сергея, недоуменно развел руками. Все, что говорил Постный, было чистейшей правдой. Вплоть до момента, когда он выпил на кордоне водки. Правда, не половину стакана, а полный. И дальше — провал до момента, когда он вышел из наркоза. То есть такой у него гипнотический блок поставлен, что непонятно, как и подступиться.

— Так, Максим Николаевич, — протянул Тарханов, с ужасом осознавая, сколько времени потеряно зря. — Сворачивай аппаратуру и — ко мне.

А сам кинулся в соседний кабинет, к телефону, поднимать по тревоге весь наличный состав Учебного центра. Левой рукой он держал трубку и отдавал распоряжения, а правой торопливо набрасывал план-задание для жандармского управления.

«Отследить все связи Постного и его окружения за последние три месяца, то же — по каждому из участников охоты. Егерь, его напарники. Обыски на квартирах, по местам службы, экспертиза оружия, эксгумация трупов…»

Стоп!

Он выглянул в коридор. Техники как раз покатили по коридору тележку с «веримейдом».

— Дураки мы, Максим, какие дураки! Вот что значит, инерция мышления. Пилим бревно бензопилой, а что мотор завести нужно — забыли!

— Ты это о чем?

— Покойники, Максим, покойники. Которых в лесу прикопали, и те, которых казаки в сельский морг отвезли. На хрена, скажи мне, их эксгумировать, если живьем допросить можно?!

Бубнов только сплюнул с досады. Ведь на самом деле — чего проще? Еще вчера можно было выскочить туда и взять новопреставленных рабов божьих тепленькими. Причем в буквальном смысле слова.

Может, среди них настоящий организатор есть!

А ведь и он сам ходил в боковое время, и Тарханов там провел чертову уйму времени, а как случилось вот такое — будто память отшибло, не хуже, чем Постному. Действительно, инерция, а если более научно выразиться — динамический стереотип. Способ поведения в данных обстоятельствах, настолько отработанный, что включается без участия сознания. Плеснул в лицо огонь в узком тупиковом коридоре — ты закрыл глаза и отскочил назад. А единственно правильным решением было бы, наоборот, рвануться сквозь пламя и, пусть с ожогами, выбраться на свободу.

— Давай, Максим, сейчас соберем группу, и под твоей командой — вперед. Не могли они за пятнадцать часов далеко уйти, наверняка поблизости бродят. Только как ты их ловить будешь? — Тарханов вспомнил свою встречу с некробионтами. Мало шансов, что найдется среди террористов еще один Шлиман.

— Кажется, есть способ.

— А я на кордон смотаюсь, на месте посмотрю, может, там тоже какая-нибудь хитрая аппаратура имеется…

Бубнов после участия в патологоанатомическом исследовании подобранных на поле боя трупов второго порядка много размышлял о том, каким бы образом организовать широкомасштабное изучение природной и, так сказать, идеологической сущности феномена некробиоза.

В другое время не составило бы проблемы собрать коллектив из специалистов соответствующих профилей, открыть финансирование, подготовить оборудование, отловить нужное количество особей и ставить на них какие угодно опыты.

Сейчас же навалилось столько не в пример более важных, с точки зрения высшего руководства, забот и проблем, что от предложения Бубнова просто отмахнулись. Лично Чекменев начертал на рапорте резолюцию: «Отложить до лучших времен! Занимайтесь чем поручено!»

Ну, вот вам, Игорь Викторович, и «лучшие времена»!

Хорошо, что кое-какие наработки у Максима все-таки были.

Группу он собрал быстро, служба была поставлена. В составе его отдела спецконтроля имелись и медики — свежеиспеченные военврачи сентябрьского выпуска, еще не забывшие общевойсковую подготовку, и инженеры с техниками, умеющие обращаться с хроногенератором и верископом. Так что со стороны приглашать почти никого не пришлось.