Далекий закат

Пол мгновенно перевел луч ниже, туда, где, как ему казалось, должен находиться живот чудовища. Он нажал на курок. Параллельно белому лучу фонаря вспыхнул голубой луч разряда.

К вони самого чудовища теперь добавился удушливый запах горелого мяса. Небрежным и удивительна изящным движением доисторическая тварь подняла огромную когтистую лапу и, подцепив тело охотника у себя в пасти, отшвырнула его прочь, в воду Влаги Орури.

Затем со спокойствием, показавшимся бы в любом. другом случае смешным, она принялась разглядывать, что творится у нее на животе. К этому времени ее уже охватило пламя. Чадящее, желтое, оно рвалось вверх по чешуе, на землю валились куски расплавленного жира. А чудовище, похоже, все еще не понимало, что происходит.

«Эта тварь, – думал Пол с истерическим смехом, – уже мертва, только вот еще не знает об этом. Она стоит и смотрит, как огонь сжирает ее плоть, и… и ничего. Интересно, конечно, но не очень-то и важно… Да кровь давно должна была закипеть у нее в мозгу!»

Все напоминало ночной кошмар. Словно загипнотизированный, Пол не мог даже оторвать глаз от чудовища, чтобы посмотреть, какова судьба его спутни­ков. Ружьё в его руках дрожало.

Наконец пережженное почти пополам животное начало понимать, что дни его сочтены. Оно содрогнулось, и земля задрожала у него под ногами. Пронзительно закричав, выдохнув остатки горящих легких, животное повалилось на бок, ломая деревья. Мертвая туша рухнула на берег, и все кругом затряслось – и сам берег, и баржа, и даже река.

Пол, собравшись с силами, отпустил курок. Фонарь погас, но темнее от этого не стало: тело чудовища превратилось в клокочущий огненный вулкан. Запах становился невыносимым.

– Извините, господин, – прошептал рядом с ним Шон Ху, – но меня сейчас вырвет.

Он перевесился за борт, и секунду спустя к нему присоединились все остальные, кроме Немо, без сознания лежащего на палубе.

– Кто погиб? – прошептал Пол, когда снова смог говорить.

– Мин Ши, господин. Он стоял на вахте. Возможно, он пошевелился, и чудовище его заметило.

– А почему он сам не заметил его? И не услышал? Такая громадная тварь вряд ли могла подкрасться незаметно.

– Господин, я не могу ответить. Я не знаю. Мин Ши мертв. Не будем сейчас говорить, что он был достаточно внимателен. На его долю выпали страшные мучения. Узнав, что мы сомневаемся в нем, его дух может опечалиться.

Пол снова Взглянул на горящее тело доисторической бестии, и его вырвало.

– Как называется эта тварь? – спросил он, немного придя в себя.

– Господин, – ответил Шон Ху, – у нее нет имени. Мы никогда не встречали ей подобных. И больше не хотим встречать.

– Давайте уплывем отсюда, – пробормотал Пол, опять перевешиваясь за борт, – и подальше, пока не умерли от рвоты. Впредь вахту будут нести двое, ибо ясно, что один может и задремать. Теперь уплываем.

– Господин, еще темно, а мы не знаем эту реку.

– И тем не менее мы отчаливаем, – Пол показал на все еще горящий труп. – Здесь слишком много света… и кое-чего другого. Пошли. Я возьму шест Мин Ши.

29

В воздухе не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка. Кругом стояла какая-то необыкновенная тишина. Даже из джунглей не раздавалось ни звука. Если бы не аромат ночною леса, можно было подумать, что они перестали существовать. Только река сонно мурлыкала, словно и ей очень хотелось кануть в небытие.

Закончился тяжелый и мрачный день. Тяжелый, ибо Влаха Орури стала уже, а ее течение быстрее; мрачный – ибо никто не мог забыть недавнюю смерть Мин Ши.

Хуже всего приходилось Немо. И не только потому, что он был ребенком, но потому, что он телепатически пережил быструю и страшную смерть охотника в пасти доисторического чудовища. Весь день несчастный калека пролежал, свернувшись клубком, на корме. Он отказывался от еды и питья. Только путем Долгих терпеливых уговоров Полу к вечеру удалось заставить его выпить пару глотков воды.

После ужина не обменивались, как обычно, байками. Охотники большей частью угрюмо молчали.

Пол и Шон Ху несли первую вахту. На их же долю выпала и последняя. Скоро, очень скоро первые лучи солнца просочатся сквозь крышу листвы. Они уже вступили на земли локхали и сегодня покинут баржу. Теперь опасность усилится. Но после ужаса прошлой ночи, – думал Пол, – стычка с локхали будь даже облегчением.

Они сидели с Шон Ху спиной к спине. Он мучительно напрягал память. Ему не давало покоя нечто, связанное с этими самыми локхали, но что именно… Какое-то ускользающее воспоминание. Что-то важное. Что-то им увиденное, но в тот момент не понятое…

Единственная его встреча с лесными дикарями состоялась в Байа Нор, во время казни. Пол мысленно вернулся в тот день: он вновь увидел умирающих в муках локхали, и среди них одного, бормочущего в смертный час бессвязные слова на немецком, английском, французском.

И тут Пол вспомнил, что он тогда увидел и чему не придал значения. На руках у локхали было по пять пальцев. Дикари значительно превосходили байани в росте… Пять пальцев на каждой руке! Он вспомнил женщину у холма возле полей каппы, ее ребенка, Мюлай Туи, так рассерженную его вопросами…