перекинула подругу через забор, спортивно и ловко. Та быстро открыла ворота, через которые втолкнули жутко
тяжелую, заглохшую "тавруху".
В пансионе завораживала видимость жизни. Сверкала иллюминация, гремела музыка в телике, отдаваясь эхом
в пустых коридорах. В гостином зале на столе остатки свежей пищи, коньячные рюмки, на блюдце — остатки
лимона. В пепельнице дотлевала синим извилистым дымком сигара. Зеленым светила лампа над бильярдом. И ни
души. Как декорации на только что покинутой съемочной площадке.
— Эй, живые есть? Люди, вы где? — голосили незваные гостьи.
Было странно и немного жутко. Но, с отчаянной дерзостью бродячих амазонок, решили занять эту брошенную
крепость. Вселились наугад в первый попавшийся номер, застеленный и готовый к приему, как будто только их
поджидавший.
— А ничего, чистенько и не так уж поганенько. Вон, картинки на стенках. Нормальненько.
— А что, есть варианты? Здесь заляжем до утра. Мы же не задаром! — успокаивали друг друга. — Заплатим
завтра, экстра пэймент за овертайм, — щелкнула пальцами одна.
Сильный порыв ветра ударил в окно. Светильник замигал неуверенно.
— Нет, ну этот урод Колюня поплатится еще! Слушай, Лорик, ты знала, куда едем? Скотина, послал к черту на
кулички, на деревню к дедушке!.. — отгоняя страх, быстро заговорила Данка .
— Ты здесь такая смелая. Что ему сделаешь? Откажешь? — Подруга испугано теребила край простынки. —
Порвет, опустит. Загудишь мигом на трассу. Стоит только твоему Колюне появиться… Хотя ты на особом режиме.
Ясно, ведь у тебя с ним… Не пойму я… Он тебе родственник — не родственник, муж — не муж, просто сожитель? Ну
да, раскупорил, и держит как наживку хорошую, свои вопросы решает.
— Вот завелась! Тебе это надо? — заговорила нервно Данка, выплескивая наболевшее. — Злой гений семьи.
Сначала бабка через него все ценное, антиквариат семейный, награды деда — все продала. А потом мамаша
последнее снесла. За «ширку». Ну, а я честь свою отволокла ему. Это у нас традиция. Хохма семейная, похоже? —
Она усмехнулась с грустным сарказмом, отмахиваясь нетерпеливо рукой, — Такого гада в родичах — и врагов не
надо!
А вообще-то мне он, знаешь, до лампочки. Это не у меня с ним — у него ко мне, считай, проблемы, — Данка
хорохорилась, пытаясь придать словам смелости. — Ты не думай, все не просто! На самом деле все очень сложно.
Но ничего. Скоро уже выплачу ему. Все, что вложил, что предъявляет. И аривидерчи. Свой бизнес заведу.