Да или нет?

С сегодняшнего вечера все будет иначе, пообещал он себе, шагая по мощеной дорожке к калитке. Комплекс, в котором жила Джилл, состоял из трех двухэтажных зданий, с общим двором и калиткой. Строения викторианского стиля были окрашены в пастельные тона: городские жилища для людей с достатком, строгие и уютные одновременно.

Джек позвонил в дверь. Она ответила почти сразу же, и ее хрипловатый, сонный голос ударил ему в голову как выдержанное вино. Напомнив себе о принятых недавно решениях, он постарался справиться с этим ощущением.

— Это я. Джек. Нам надо поговорить.

Джилл помедлила.

— Сейчас неподходящее время, Джек.

Было время, когда она встретила бы его с распростертыми объятиями, каковы бы ни были обстоятельства. Время, когда в голосе ее прозвучала бы радость, а не сомнение. Эта мысль больно уколола его сердце — и он снова обозвал себя глупцом.

— Я хочу только немного поговорить, Джилли. О сегодняшнем дне. О нашей передаче.

Она поколебалась еще пару секунд, но потом согласилась.

— Я сейчас открою.

Через секунду он уже распахнул калитку и вошел на центральный двор. Наполненный ароматами цветов, освещенный только отблесками света из ближайших домов, уютный дворик производил впечатление экзотического уголка. Днем тут бывало прохладно и тихо, а ночью его темные уголки и уединенные скамьи казались созданными специально для влюбленных.

Джек прошел к дому Джилл и оказался у двери как раз тогда, когда она ее отворила. На ней был розовый халат, стянутый на талии. Сшитый из какой-то шелковистой гладкой материи, он облегал ее тело, только намекая на его формы, но не открывая их. Она была босая, и волосы у нее были растрепаны.

Для задуманного им разговора Джилл выглядела совсем неподходяще — слишком соблазнительной и притягательной.

Он заставил себя посмотреть ей в глаза.

— Привет, Джилли.

— Что случилось, Джек?

— Надеюсь, я тебя не разбудил?

Она покачала головой и отвела взгляд.

— Я работала. — Джилл сделала пару шагов назад. — Заходи.

Он зашел и, осмотревшись в ее со вкусом обставленной прихожей и гостиной, вдруг ощутил такой резкий прилив воспоминаний, что у него перехватило горло. Она купила этот кожаный диван кремового цвета незадолго до их встречи, а кресло ему в тон и стеклянный кофейный столик на бронзовых ножках — сразу после того, как они съехались. Подушки с неярким узором были новые — хоть у них дома были похожие, пейзаж над камином удивительно напоминал тот, что висел у него дома… Тот, что они купили вместе.

Но он заметил и много изменений. Весьма значительных. Здесь жил ребенок. На полу и полках валялись игрушки, в углу стояла полная игрушек корзина, перед телевизором высилась покосившаяся башня из видеокассет с детскими фильмами, готовая вот-вот рухнуть.

Джилл проследила за направлением его взгляда.

— Извини за беспорядок. У меня не было времени на уборку — Бекки только недавно легла.

Джек заставил себя спокойно улыбнуться, хоть в груди у него странно ныло.

— Не надо оправдываться, Джилл. Ты не ждала гостей. И вообще — ты видела мой дом в самые худшие моменты.

Джилл улыбнулась, хоть он и заметил, что она пыталась спрятать улыбку.

— У тебя была типичная холостяцкая квартира.

— Пока ты туда не переехала.

Он моментально пожалел об этих словах — они прозвучали слишком многозначительно. Джилл ощутила то же самое: он понял это по тому, как она отвела взгляд, по тому, как у нее покраснели щеки.

Он чертыхнулся про себя. Ничто так не испортит разговор и не собьет их с толку, как напоминания о прошлом. Джек откашлялся.

— Я пришел не для того, чтобы ворошить прошлое, Джилл. Я пришел поговорить о передаче.

— Ты это уже говорил. — Она жестом пригласила его сесть на диван. — Присаживайся. Хочешь кофе? Или чего-нибудь покрепче?

— Хорошо бы кофе.

— Ты по-прежнему пьешь черный?

Он кивнул, и Джилл прошла на кухню, быстро вернувшись с двумя дымящимися чашками.

— Он без кофеина, — сказала она, проходя через гостиную и подавая Джеку чашку. При этом полы ее халата чуть разошлись, и перед взглядом Джека мелькнул нежный холм груди и розовый сосок. И его мгновенно пронизала искра желания.

Он с усилием перевел взгляд ей на лицо, и в ее глазах успел поймать ответный прилив страсти — и изумление. Джек с трудом сглотнул — во рту у него вдруг пересохло. Если он сейчас поднимет руки и просунет ладони в вырез ее халата, обхватив ее груди, то напрягутся ли ее соски от его прикосновения? Застонет ли она, подавшись к нему навстречу, как сделала бы пять лет тому назад?

Джек поймал себя на том, что его рука невольно тянется к ней за ответом на эти вопросы, — и поспешно обхватил пальцами горячую кружку, приняв ее из протянутой руки Джилл.

— Спасибо, — с трудом проговорил он и сам заметил, что голос его звучит хрипло и неестественно.

Джилл выпрямилась и свободной рукой поспешно поправила запах халата.

— На здоровье, — напряженно ответила она, отворачиваясь. Щеки у нее пылали. Отойдя к креслу, она опустилась в него, подобрав под себя ноги.

Она боялась встретиться с ним взглядом и смотрела в свою кружку. Джек перевел взгляд на окно и ночь за ним.