d3257173e6e84c0dbd07778660e8d04c

Когда дым вновь проник в легкие, поломанная ностальгия причинила приятную боль. Алкоголь и никотин вновь вернулись в его жизнь как верные любовницы. Любовницы, иссушающие его сущность.

— Я думала, ты бросил.

Деймон взглянул на девушку, которая прислонилась к стене и внимательно на него смотрела. Она скрестила руки на груди то ли из-за холода, то ли из-за желания не раскрываться до конца. Глупая, не понимала ведь, что все ее загадки им уже разгаданы.

— Я тоже так думал, — произнес он, делая очередную затяжку. Было немного странно, стоять вот так в прокуренном коридоре совсем близко, делая вид что ничего не произошло примерно час назад. Было странно больше не претворяться, больше не скрывать своих эмоций и чувств. Было странно рассказывать о них. Теперь у обоих будто появилось время для задушевных бесед. Им некуда было бежать, некуда было торопиться.

Они остановили время.

— Почему снова начал? — Елена приблизилась к нему. Нет, теперь ей не казалось это кощунством. Теперь ей казалось это правильным. Они ведь имеют права нравиться друг другу, имеют право говорить об этом. Пусть у них нет возможности быть вместе по-настоящему, но у них есть право на откровение.

— Не начал, — обнял ее за плечо, прижимая к себе, — просто на пару минут решил вернуться к прежним привычкам…

Елена обняла его, положив ему голову на плечо, желая согреться в его объятиях. Курящий Деймон вновь стал ее Деймоном на какие-то вырванные пару минут. И его объятия, столь непривычно-нежные, успокаивали, возвращали в прошлое. В то прокуренное-поруганное прошлое, в котором они жили в одной квартире, спали в одной постели, вдвоем встречали блеклые рассветы и провожали тусклые закаты.

— Я — тоже твоя привычка? — Елена ощутила его руки на своей талии. Она понимала, что они давно вышли из моды, что они выдохлись, что они потеряли былой вкус. Она понимала и продолжала стоять рядом с ним, наслаждаясь какими-то дружескими и теплыми объятиями. Может, у них получится нормально общаться? Без ненависти, страсти и истерик? Может, у них все-таки получится?

— Ты — моя головная боль, — сделал затяжку, а потом выбросил окурок. Аромат сигарет въедался в Елену, вновь как бы ставя печати, вновь как бы приписывая ее ему. Она пропитывалась его запахом, перенимала его привычки, пришивалась к нему. От этой мысли становилось как-то спокойно на душе. Будто жизнь постепенно возвращалась на круги своя…

Елена отстранилась, положила руки ему на плечи. Ей хотелось о чем-то спросить его, хотелось что-то узнать, но они уже давно вышли на ту стадию отношений, когда слова не нужны. Слишком много слов было в прошлом, и в настоящем в них нет необходимости. В настоящем нет необходимости ни в чем. Деймон обнимает ее за талию, она его — за плечи, и в прокуренном тесном коридоре им находится место для уединения. И в прокуренной тесной Вселенной для них находится отдельная галактика.

— Я могу тебе задать личный вопрос? — девушка прижалась еще плотнее. Желание поцеловать тоже казалось правильным. Пусть всего на одну ночь, но все же…

— Спрашивай… — хриплый прокуренный тембр довел бы ее до дрожи, если бы она позволила себе расслабиться. Если бы она позволила.

— Тогда… в метро… — голос Елены сник до шепота не из-за страсти, а из-за страха быть услышанной. Из-за желания сконцентрировать его внимание на себе. Все его внимание. Глупая, не знала ведь, что оно и так сконцентрировано, — в первый раз… — подняла глаза, почему-то боясь спросить, но все же не в состоянии промолчать. Им надоело молчать и кричать что-то лишнее, лишь бы утаить главное. — Я тебе понравилась?

Она увидела улыбку на его губах. Улыбку, а не усмешку или ухмылку. А еще она увидела дым в его взгляде. Впервые. И ей это понравилось, и она тоже улыбнулась, и они будто стали единым целым, будто обрели что-то неподдельное, подлинное, истинное и важное.

— Я женат, Елена…

Гилберт обняла крепче, сцепив руки за его спиной. Его руки с ее талии проскользили на поясницу. Воспоминания не кружили голову, ассоциации не нападали оглодавшими коршунами, каждая секунда становилась бесценной.

Они приобретали новое воспоминание.

— Отвечай.

Деймон приблизился к ее лицу, а его улыбка все еще не сходила с губ. Он закрыл глаза, и Елена последовала его примеру. В их пространство ворвалась музыка, мелодичная, порванная битами, но проникающая под кожу. Под кожей вены стали напоминать оголенные провода, каждый рецептор приобретал большую чувствительность…