Д.О.П. (Департамент Особых Проектов)

Вот только легче ли от этого самому Виктору? Ох, сомнительно… С одной стороны – нынешнее убежище по уровню комфорта не дотягивало до его питерского места жительства и работы. С другой – здесь он всё же пользовался некоторой степенью свободы. Имел возможность время от времени выйти на свежий воздух, прогуляться по окрестностям – хотя и в сопровождении двух здоровенных молчаливых типов, то ли телохранителей, то ли конвоиров. А ещё у него имелось оружие – тогда, в разбитом фиакре, он позаимствовал у своего невезучего спутника не только мешочек с драгоценными чёрными бусинами, открывающими «червоточины», но и саквояж, в котором оказалось немало интересного. Например – два вполне современных автоматических ствола: «Скорпион» и ставший уже привычным «ЧеЗет». Мощное, надёжное оружие, не чета огромным, неуклюжим револьверам, что таскают с собой его церберы. Или маленькому «бульдогу», оттягивающему карман сюртука Уэскотта. Патроны тоже имелись.

Но, главное, конечно – это набор шпионских гаджетов вроде миниатюрных диктофонов, направленных микрофонов и цифровых камер. И, что особо радовало: Уэскотт не имел ни малейшего представления об их назначении. Нет, он интересовался, конечно – но Виктор в ответ выдавал столь несусветные и наукообразные пассажи, что Уэскотт оставил расспросы, отчаявшись что-либо понять.

Осталось придумать, как с толком использовать это богатство. Уэскотт неделю назад доставил Виктора в маленькую старинную деревушку, лежащую где-то в отрогах Пиренеев, на юге Франции. Будь он туристом, путешествующим ради своего удовольствия, лучшего и пожелать было нельзя – потрясающе красивые горные виды вокруг, замок на крутой скале, и руины ещё одного – чуть ли не двенадцатого века, как объяснил Уэскотт. Местные жители, обыкновенные французские крестьяне, не докучали гостям, которые сняли просторный, вполне уютный дом с садом, и дожидались теперь… чего? Этого-то Виктор и не знал.

До сих пор кроме их с Уэскоттом здесь обитали двое охранников, повар и садовник, выполнявший, кроме основных своих обязанностей, мелкие работы по дому и ходивший по очереди с поваром на рынок за покупками. Так продолжалось не меньше недели, пока вчера, около часа пополудни, не появился ещё один человек – судя по многим признакам, такой же житель туманного Альбиона, как Уэскотт и его неразговорчивые помощники. Гость представился Сэмюэлем МакГрегором; из короткой беседы Виктор понял лишь то, что он состоит в той же таинственной организации, что и сам Уэскотт. Что и подтвердилось тем же вечером, когда и МакГрегор с Уэскоттом заперлись в комнате последнего, выставили у двери охранника, и проговорили там не меньше трёх часов. И теперь, Виктор не мог дождаться, когда появится возможность ознакомиться с содержимым их беседы – предвидя подобное развитие событий, он всадил в комнату англичанина крошечный цифровой диктофон, с шестнадцатью гигабайтами памяти, способный вместить до двухсот часов аудиозаписей и снабжённый датчиком звука. А с утра, улучив момент, забрал его обратно – и теперь оставалось только придумать, как послушать запись.

А, впрочем – чего тут особо гадать? Сопровождающим его на прогулке громилам внешний вид крошечного аппаратика наверняка ничего не скажет – как кнопка наушника на тонюсеньком проводке. Виктор сухо попрощался с Уэскоттом, вышел в сад (телохранители следовали за ним, как привязанные), вытащил, ничуть не стесняясь свидетелей, наушник, вставил в ухо, нащупал в кармане диктофон – и нажал кнопку воспроизведения.

– …нет, сам он не приедет. – сухой, надтреснутый голос с шотландскими раскатистыми «р» Виктор без труда опознал, как принадлежащий МакГрегору. – Письмо отправлено две недели назад из Лиссабона, куда «Комюс» заходил по пути с Островов Зелёного мыса в Англию.

– То есть, он должен быть уже в Англии?

Отвечал Уэскотт. Его голос звучал глуше, и Виктор, покопавшись в кармане, чуть прибавил громкости.

– Крейсер получил серьёзные повреждения в бою с русскими кораблями у берегов Конго, а потому задерживается.

– А что русские?

– «Комюс» отшвартовался в Санта-Крус-де-Тенерифе менее, чем через сутки после того, как оттуда ушла канонерка «Кореец». Им тоже крепко досталось – в Европе они будут не раньше, чем в первых числах августа.

– Канонерка? – в голосе МакГрегора проскользнули нотки недоумения. – Вы хотите сказать, что крейсер её Величества не справился с каким-то вспомогательным корытом?

Уэскотт издал короткий, сухой смешок.

– Не всё так просто, Сэмюэль. Во-первых, кроме «Корейца» в бою участвовал русский клипер – и вот он-то пострадал сильнее всего. Настолько сильно, что пришлось идти на ремонт в Бразилию, в Рио, поскольку до Европы с такими повреждениями было не дотянуть. А потом… – Уэскотт помедлил, – похоже, русские применяли в бою кое-что из технических новинок, полученных из будущего. Новинки эти относились к средствам связи и наблюдения – они-то и свели на нет несомненное превосходство «Комюса» как в артиллерии, так и в броневой защите.[14]