Д.О.П. (Департамент Особых Проектов)

Поднимаясь по ступеням, Геннадий навинтил на ствол «Вальтера» глушитель. Так, запасной магазин в правом кармане шинели, нож, которым он перерезал горло незадачливому дворнику – в левом. Во внутреннем кармане – индивидуальный пакет и шприц-тюбик с промедолом.

Вот теперь он готов к чему угодно.

Лестница вывела на площадку с дверью, за которой тынулся длинный коридор. По правой стороне – ряд окошек, выходивших во внутренний двор; по противоположной стене шли двери, одинаковые, крашеные бледно-зелёной масляной краской. Казёнщина, да и только…

Геннадий шёл, держась в хвосте маленькой процессии, и считал шаги. Десять., пятнадцать… двадцать. На тридцать шестом шаге коридор раздваивался. Дробязгин замер на месте, осторожно заглянул за угол – и сразу отдёрнул голову.

– Нам сюда. Шагах в десяти развилки нужная нам дверь, караульный сидит напротив. Изготовились, господа, придётся действовать быстро…

Остро запахло аптекой – студент извлёк из кармана большой платок, сложил его в несколько раз и щедро полил из склянки. Револьвер он неловко зажал под мышкой. «Не уронил бы… – мелькнуло в голове. – И вообще, лучше бы обойтись без сюрпризов – вроде тех, из комедии Гайдая…»

Геннадий решительно отодвинул студента и повернул за угол. И сразу увидел охранника – тот сидел на табурете в узкой нише и рассматривал свои ногти. Рядом на стене висел телефонный аппарат в деревянном ящике с медным раструбом.

Услыхав шаги, караульный поднял взгляд на Геннадия.

«…поздно, парень, поздно. Ты своё отжил…»

«Вальтер» глухо кашлянул – раз, другой. Во лбу жертвы возникло аккуратное отверстие, на штукатурке на уровне затылка образовалась неопрятная красная клякса, густо обрамлённая брызгами. Силой удара пуль калибра девять миллиметров мёртвое тело сбросило с табурета. Оно с глухим шлепком впечаталось в стену и наискось, оставляя на стене кровавый след, сползло на пол.

– Вы что?.. – шёпотом взвыл за спиной Дробязгин, но Геннадий его уже не слушал.

Бац! Бац! – телефонный аппарат разлетается острыми щепками и брызгами электрических кишок. Ещё две гильзы с весёлым звоном покатились по дубовому паркету, присоединяясь к трём предыдущим.

«…Подобрать? Эксперты Д.О.П. поймут, что стреляли из оружия из будущего…

…ну и чёрт с ними, некогда! К тому же и бессмысленно – и так определят, по пулям, извлечённым из трупа…»

Геннадий пинком распахнул дверь и влетел в комнату, водя перед собой стволом с навинченным на цилиндром глушителя. И – едва успел удержать палец на спуске при виде человека, поднявшегося навстречу ему из-за заваленного бумагами стола.

– Виктор, ты? Но… откуда?..

Шурик остановился посреди коридора и хлопнул себя по лбу.

– Вот же я болван!..

Оспорить это утверждение было некому. После шести пополудни в лабораторном корпусе Д.О.П. становилось тихо и безлюдно – сотрудники разъезжались, оставив в здании немногих энтузиастов, которым оказалось мало рабочего дня. Ярослав же был чересчур далеко – этажом ниже, в механической, дожидался, чтобы начать, наконец, потрошить несчастный «Днепр».

И основания для столь бурной реакции имелись. Уговорив порученца Корфа сделать звонок, чтобы его пропустили к Виктору, он Шурик помчался в соседний корпус. Передал тетради, договорился на послезавтра о визите, ловко уклонился от водопада вопросов, которыми засыпал его «особо важный пленник», явно стосковавшийся по исследовательской работе. И совершенно забыл о записке, которую передал ему дядя Юля! Видимо, в ней было нечто важное и конфиденциальное – поскольку старик не поленился заклеить бумажку в конверт и не меньше трёх раз напомнить «обязательно, непременно передать в его собственные руки!» Шурик с трудом удержался от вопроса о содержимом письма. Не хочет говорить – не надо, мы не гордые…

И вот, за разговорами сначала о мотоциклах и пистолетах, а потом о червоточинах – забыл, начисто вылетело из головы! Шурик повернулся и галопом пустился назад. Только бы караульный не упёрся, не отослал снова к порученцу за дозволением…

Оказавшись в нужном коридоре, молодой человек с первого взгляда понял, что никуда караульный его не пошлёт. Мудрено это сделать лёжа на полу, в растекающейся луже крови, с простреленной головой! От неожиданности Шурик на миг замер – и отпрянул назад, за угол.

Что делать – бежать, звать охрану? Но из-за угла, из комнаты Виктора глухо доносились голоса – значит, убийцы ещё там, и пока он бегает туда-сюда, счёт трупов может и вырасти.

Он осторожно выглянул за угол. Телефон разнесён вдребезги, в коридоре остро воняет порохом, чего он не заметил с перепугу. И не здешним, чёрным, а бездымным. Его запах Шурик узнал сразу. На фестивалях исторической реконструкции он, многие участники заряжали свои кремнёвые мушкеты и пистоли вполне современным порохом марки «Сокол».

«…Точно, болван! Для того, чтобы поднять тревогу. Телефон ни к чему. Караулка, в которой постоянно находится наряд жандармов – этажом ниже, акустика в пронизанном длиннейшими коридорами и широкими лестничными пролётами здании превосходная…»