Contra Dei #2

E. K.: Как и многие другие, Храм Сета считает, что дети должны оставаться детьми, не подвергаясь воздействию религиозных идей, потому что они ещё не являются зрелыми личностями и не способны полностью осознать все последствия принятой ими религии. Это основная причина, по которой мы не позволяем присоединиться к Храму тем, кто не достиг 18 лет. Принят именно этот возраст, хотя есть и более взрослые люди, которые недостаточно зрелы, чтобы понять инициатические и религиозные аспекты Храма Сета. Я видел людей, которым было за 30, но достаточной зрелости они не достигли. Когда такие люди приходят к нам, им обычно советуют покинуть Храм и привести в порядок свою жизнь; у них нет шанса достичь степени Адепта, и в Храме им делать нечего, потому что мы только напрасно потратим на них наши ресурсы и время, хотя для них и не является проблемой уплата ежегодных взносов.

Я бы сказал, что все люди имеют потенциал для начала инициатической работы, но не все могут делать это успешно и правильно. Тем, кто не уделяет достаточно внимания каждому из факторов, предлагается покинуть Храм Сета и исправить свою жизнь, прежде чем вернуться.

C. D.: Итак, каждый человек потенциально может стать сетианцем? Может ли человек быть сетианцем, а потом перестать им быть?

E. K.: Для каждого возможно быть пробуждённым и продвигаться вперёд, но через некоторое время многие устают от работы и уходят. Некоторые продолжают работать, идти своим собственным путём, но многие просто становятся стадными животными.

C. D.: Принятое у ToS восприятие Сета кажется гораздо более широким, чем общепризнанное описание божества пустыни. На каких сведениях, документах, исследованиях базируется ваша точка зрения?

E. K.: Сет является божеством пустыни только в одном из аспектов своего существования. Египтяне воспринимали его ещё как бога войны, бога-трикстера, а также божества уединённого рассудка. Это всё можно увидеть, если как следует углубиться в египетские писания, не ограничиваясь пересказами Буджа.

У других рас и народов есть много богов, имеющих сходные с Сетом черты, например, Огун в вудуизме, Один и Локи у скандинавов, Перкаунас у литовцев. Они, конечно, не могут быть абсолютными копиями Сета, но у них много общих черт, которые могут использоваться Храмом в качестве альтернативных представлений о Сете.

C. D.: Как вы понимаете Сета — личностно, абстрактно, или же каждый сетианец имеет своё, более близкое ему, восприятие?

E. K.: Понимание того, что есть Сет, базируется на личной интерпретации каждого. Мнения, о которых вы спрашиваете, коренятся в нашей собственной вселенной, имеющей три измерения, а Сет находится вне её. Когда люди спрашивают меня, что есть Сет, мне нравится отвечать, что «Сет — это нечто иное, внесённое личностью, которая с этим столкнулась».

C. D.: На ваш взгляд, что такое Зло? Существует ли различие между Злом как метафизическим принципом и злом человеческим — убийствами, терроризмом, насилием?

E. K.: Зло — это просто субъективное понятие. Это что-то, что не нравится. Некоторые люди могут вести себя и высказываться не так, как большинство, демонстрируя что-то, что многие люди назовут злом, но всё это — лишь мнение множества людей, которым что-то не нравится. И во втором вопросе есть неоднозначные моменты: в целом война — это зло, но в некоторых случаях она может быть оправдана.

C. D.: Как бы вы прокомментировали такие высказывания: «Жизнь есть величайшая милость, смерть — величайшая немилость». «Если кто-то умирает — неважно, кто — это всегда хорошо».

E. K.: Они выглядят как противоположные точки зрения, мне больше нечего сказать о них, поскольку я не согласен ни с одним из этих утверждений.

C. D.: Что, на ваш взгляд, есть Смерть (the Death)?

E. K.: Смерть — отсутствие жизни. Мне ещё не доводилось умирать, так что я не могу рассказать вам о том, что происходит потом, но вещи, которые со мной случались, создают впечатление, что это не конец, а, скорее переход на другой план бытия.