Code. Носители

Авто упрямо набирало скорость. Пришлось потрусить следом – вновь к пущему гоготу. Стелфокс пожал плечами, как бы говоря «оно само». И впрямь было забавно, так что Чарли не обиделся.

Сейчас при виде растущего на горизонте зарева центра на миг даже получилось не вспоминать, что произошло следом. Всех ли Чарли отвлек на себя? Смотрел ли кто вперед? Заметил ли хоть один, что на них полным ходом мчит беспилотный тягач?

Миг – и обе машины всмятку.

Во все стороны разлетелись ошметки пластика и железа. Чарли инстинктивно бросился на землю ничком. Казалось, он ни с того ни с сего очутился на съемках голливудского блокбастера. Два авто сплюснулись в одну перекореженную груду стали – жуткую, бесформенную скульптуру.

Он бросился на помощь, и тут сбоку другая машина влетела в отбойник. Вдалеке третья покатилась с обрыва, еще две впечатались лоб в лоб.

Что он увидел вблизи – такого и в худших кошмарах не представить. Кровавое месиво поверх железа, оторванные конечности, туловища… Там рука Бэйли с татуировкой, тут голова Марка без нижней челюсти. Стелфоксу оторвало ноги, он потерял сознание, но еще дышал.

– Держись! – застонал Чарли. – Только не умирай, держись!

Дрожащими пальцами он набрал службу спасения, но там внезапно оказалось занято. Набрал второй раз, третий, пятый – всё впустую. Тогда-то и обрушилось осознание, что помощь не придет. В тот же миг у Чарли подкосились ноги. «Скорая» и пожарные показались на месте лишь спустя четыре часа.

Борьба с посттравматическим стрессовым расстройством шла не один месяц: нескончаемые сеансы у психотерапевта, методики, терапии, горы антидепрессантов – не помогало ничего. В ушах грохотали слова Джулии, вдовы Стелфокса, когда она заметила Чарли в крематории, возле гроба мужа.

– Всё из-за тебя! – завизжала она. – Они тебя переросли, а ты не хотел это признать! Напрашивался и напрашивался… Да они только из жалости с тобой виделись! Ты в этом ящике должен лежать, ты!

До проекта Чарли вспоминал друзей через автоответчик – и в пабе, заказывая стол на всякий матч сборной. И все же гнев Джулии оставил на сердце глубокую рану. Ее слова преследовали его днем и ночью, наравне с видом обезображенных трупов в смятом такси.

До вживления тайн Чарли и представить себе не мог, насколько метко попала Джулия. Хакерский коллектив имел зуб на тех, кто приложил руку к пиару автомобилей с беспилотным управлением. Такси Чарли попало в роковой список лишь из-за того, что он, графический дизайнер на удаленке, поучаствовал в государственной рекламной кампании.

Результаты тайного расследования так и не предали огласке. Ни к чему было раскрывать, что столько людей частично в ответе за гибель тысяч и тысяч соотечественников.

Чарли встрепенулся. До паба оставалось минут пять ходьбы, но общества друзей сейчас хотелось меньше всего. Он свернул к Рочдейлскому каналу и примостился на свободную скамейку, проникнуться минутой тишины перед шумной ночной посиделкой. На фоне черного неба светились с десяток кранов над зданиями разной степени готовности. По стенам офисных небоскребов бежала реклама. Однако не они привлекли внимание Чарли, а телевизор внутри лодки на приколе.

На экране крупным планом светилось лицо Эдварда Карчевски. Чарли тряхнул головой – мерещится, что ли? Нет, лицо никуда не делось. Тогда Чарли подошел вплотную к иллюминатору и вчитался. Снизу экрана красовалось: «В результате несчастного случая на воде погиб государственный советник».

Не требовалось комментариев диктора, чтобы понять: спокойная жизнь нежданно-негаданно сменила курс.

Глава 45 Шинейд, Эдзелл, Шотландия

– Я облажалась по полной! – начала Шинейд с порога, едва Дун открыла дверь.

Время близилось к полудню, но подруга была еще в пижаме. Шинейд промолчала на этот счет.

– Заходи, – блеклым голосом пригласила Дун. Прошли в гостиную, где каждую неделю собирались на фильмы под вино. – Рассказывай.

Перечертив комнату, Шинейд собралась с мыслями и рассказала о пощечине и как Гейл отреагировала на предложенную руку помощи.

– Может, дать ей пару дней отойти, а затем попробовать еще раз? – предложила Дун. – Извинишься, а заодно скажешь, что всегда готова подождать и, чуть что, плечо подставить…

– Не воспримет, я была на ее месте, – возразила Шинейд. – Иной раз только и нужно, что верная фраза от близкого человека. Тогда вся жизнь переосмыслится.

– А иной раз – нет, – коротко ответила Дун. – С тобой сработало, а с ней – не факт. Ты, видимо, уже достигла нужной кондиции. А Гейл?

Шинейд со вздохом скользнула глазами по комнате и заметила еще зашторенные окна.

– У тебя все хорошо? – Она присмотрелась к Дун: лицо помятое, белки глаз затянуты сеткой красных капилляров. – Что-то случилось?

Дун молчала.

– Сегодня умерла моя дочь, – прочистив горло, ответила она. – Для меня этот день самый трудный в году.

– Как я сочувствую… – протянула Шинейд. – Представить боюсь, каково тебе.

– Больнее всего, что она страдала, и страдала неимоверно. Мы с отцом навещали ее за пару недель и ничего не заметили. Я, мать, не заметила!