Clouds of Glory

Это была не единственная трагедия, коснувшаяся семьи Ли. Одним из людей, сыгравших долгую и важную роль в жизни Роберта Э. Ли, была Марта Кустис Уильямс Картер, двоюродная сестра его жены Мэри и его дальняя родственница. Марки, как ее называли, подолгу жила в Арлингтоне и ухаживала за отцом Мэри, Джорджем Вашингтоном Парком Кустисом, после смерти его жены. Марки действительно считала Арлингтон вторым домом, хотя она была северянкой и была глубоко потрясена южным рабовладельческим строем и отношением к рабам, чего не смогла стереть даже ее привязанность к Ли. Она была серьезно настроена и глубоко религиозна, но на ее портрете, написанном в Арлингтоне, изображена пышногрудая, улыбающаяся, вороненоволосая молодая женщина с озорным выражением лица и заманчивыми глазами. На картине она одета в гламурное платье, обнажающее плечи, и соломенную шляпку с лентой, совпадающей с розовым цветом ее пояса, и изображена на фоне садов Арлингтона, простирающихся до реки Потомак. Это, к сожалению, портрет мира, который вот-вот будет разрушен, вплоть до парусника вдалеке, который скоро сменится пароходами, изрыгающими черный дым. Марки переписывалась с Ли с 1844 года до его смерти, но хотя письма Ли к ней были в меру флиртовыми, как и его письма ко всем молодым женщинам, в них не было ничего даже отдаленно неприличного - вся семья Ли переписывалась с Марки, а ее письма к нему читались вслух. Она была любимым членом семьи.

Эта переписка началась в 1844 году и продолжалась даже после начала войны, хотя Марки и Роберт Э. Ли были на разных сторонах. Два ее брата служили на войне. Один из них, Лоуренс ("Лоло"), командовал полком Союза под командованием генерала Макклеллана, а в 1862 году был ненадолго арестован, якобы за то, что проявлял излишнюю заботу о миссис Ли, которая в то время жила за линией фронта. Макклеллан быстро освободил Лоло и написал Марки, восхваляя его "галантность и мастерство", добавив, что "миссис генерал Ли", ее дочь Мэри и невестка Шарлотта находятся в руках федералов, но "они в порядке и, конечно, о них будут любезно заботиться". (Возможно, именно на эту щедрость духа рассчитывали Ли, когда привезли Руни в Хикори-Хилл для восстановления сил, но времена к тому времени изменились).

Другой брат, Уильям Ортон Уильямс, прозванный Ортоном, был лих, красив и опрометчив. Решив сделать военную карьеру и находясь под впечатлением от своего дальнего родственника Роберта Э. Ли, Ортон добился назначения в армию США, во многом благодаря тому, что Марки неустанно лоббировал интересы всех, начиная с президента. Роберт Э. Ли, который в 1860 году все еще был полковником армии США, также дал мальчику настоятельную рекомендацию, благодаря которой Ортон получил желанную должность в штабе генерала Уинфилда Скотта в Вашингтоне. Именно Ортон поехал в Арлингтон в мае 1861 года, чтобы предупредить Мэри Ли о том, что федеральная армия намерена занять ее дом. Вскоре после этого Ортон был арестован за выражение симпатий к Югу, и его продержали под арестом больше месяца, опасаясь, что он разгласит планы генерала Скотта. Влюбившись "в дочь своего тюремщика", которая считала себя "помолвленной" с ним, Ортон был досрочно освобожден и еще через месяц получил разрешение отправиться на юг, где Ли твердо, но тактично отправил его в Теннесси служить адъютантом генерала Леонидаса Полка.

Ли, несмотря на все свои родственные чувства к Марки, умел распознать горячую голову, когда видел ее, и, несомненно, считал, что Ортон будет полезнее в бою, чем на должности, требующей благоразумия и здравого смысла. Но если Ли думал, что ему удалось избавиться от молодого человека, он ошибался. Ортон отличился при Шилохе и был повышен в звании до капитана, а затем и до полковника. Его "быстрый нрав и настойчивое требование абсолютной военной дисциплины" привели к тому, что он застрелил одного из своих солдат, который не проявил к нему уважения, - инцидент, который сильно подпортил репутацию Ортона.

Он приехал в гости к Ли в Хикори-Хилл на Рождество 1862 года, где, высокий, светловолосый и красивый в своем "кепи и гусарской куртке", очаровал всех, а особое внимание уделил дочери Ли Агнес, подруге с детства. Он привез с собой "пару дамских перчаток для верховой езды и хлыст для верховой езды". Следует отметить, что в те более деликатные времена преподнесение любого предмета одежды, скажем, перчаток или носового платка, в качестве подарка молодой женщине считалось прелюдией к помолвке. Агнес и Ортон совершали "долгие прогулки верхом по лесу" без сопровождения, и все домашние, похоже, ожидали, что он попросит ее руки. В последний день своего визита он сделал предложение, но, к всеобщему ужасу, Агнес отказалась.