Читаем Clouds of Glory полностью

К чести Фиц Джона Портера, ему удалось вытащить основную часть армии Союза и ее артиллерию из вчерашней стычки на поле боя и разместить их на ночь на возвышенности под защитой мощной артиллерии, а также мощных дальнобойных пушек канонерских лодок. Возможность застать врага в движении ускользнула от Ли 30 июня, и теперь ему предстояла самая сложная из военных ситуаций - атака против врага, занимающего грозно сосредоточенную позицию на возвышенности с отличным полем обстрела. Федеральная пехота была выстроена, местами в три линии, полукругом примерно на три четверти высоты холма, на несколько сотен ярдов пологой открытой местности, у основания которой находилась густая чаща леса, кустарника и болот, что неизбежно замедляло подход конфедератов и затрудняло, а возможно, и делало невозможным их развертывание в линию для атаки, пока они не окажутся на открытой местности на полях за ней, где они будут подвергнуты сильному обстрелу. Портер выбрал "естественную крепость", по словам Фримена: "Если бы инженеры Союза прочесали всю местность под Ричмондом, они не смогли бы найти более идеального места для уничтожения атакующей армии". Крайний левый фланг союзной линии был защищен небольшим ручьем Индюшачий Рун, а также канонерскими лодками * на реке Джеймс, а крайний правый - Западным Руном, который пролегал через болотистую местность в направлении Джеймса.

И снова подготовка войск Конфедерации к штурму шла медленно и с перебоями, заняв почти весь день. Ли встретился со своими главными командирами вскоре после рассвета. Хороший ночной сон, очевидно, вернул Джексону бодрость. Теперь же Ли, несмотря на свое обычное спокойствие, демонстрировал последствия усталости, нервного напряжения и неопределенной болезни - ничего удивительного для пятидесятипятилетнего мужчины, который без перерыва сражался в течение недели. "Его характер, - отмечает Фримен, - был не из лучших", - явление достаточно редкое, чтобы на него обратили внимание. Он был достаточно осведомлен о своем душевном состоянии, чтобы попросить генерала Лонгстрита сопровождать его в качестве своего рода временного второго командира и начальника штаба. Лонгстрит был бледно оптимистичен, но, кроме него, общее мнение было таково, что атака будет "почти безнадежной". Д. Х. Хилл обнаружил в своем штабе капеллана, чей дом находился поблизости. Мнение капеллана о целесообразности атаки на Малверн-Хилл было таким: "Если генерал Макклеллан там в силах, нам лучше оставить его в покое". Но это мнение не имело никакого веса для Ли, который был полон решимости уничтожить федеральную армию до того, как она окажется вне его досягаемости, не говоря уже о Лонгстрите, который сказал Д. Х. Хиллу: "Не бойся, раз уж мы его выпороли", что было смело для его коллеги-генерала (и шурина Стоунволла Джексона).

Когда бригадный генерал Джубал А. Эрли "выразил опасения, что Макклеллан сбежит, Ли мрачно ответил: "Да, он сбежит, потому что я не могу добиться выполнения своих приказов!"". Хотя сам Ранно был известен своим дурным нравом, настолько, что Ли называл его "мой вредный старик", сегодня утром он был достаточно тактичен, чтобы не указать на то, что приказы Ли, отданные накануне, были противоречивыми.

Весь день Ли оставался раздраженным, возможно, потому, что чем пристальнее он рассматривал Малверн-Хилл, тем более сложной казалась задача его взятия. Мало того, что это был хрестоматийный пример сильной оборонительной позиции, к нему вели только две полуприличные дороги, которые соединялись примерно в трех милях от вершины - все остальные были грубыми фермерскими тропами. Это означало, что ему придется перебросить большую часть своих дивизий по единственной узкой дороге, чтобы подойти к вершине на виду у противника.

Вопрос о неправильных или вводящих в заблуждение картах возник почти сразу же. Ли приказал Магрудеру двигаться по так называемой "квакерской дороге", под которой он подразумевал Уиллис-Черч-Роуд, иногда называемую квакерской дорогой для местных жителей, * но проводник Магрудера выбрал другую дорогу, известную под названием "Уиллис", дальше вправо, где Лонгстрит, наконец, обнаружил, что он движется в неправильном направлении. Теперь дивизии Магрудера пришлось контрмаршировать - проблема, аналогичная той, что возникла у Джексона при Гейнс-Милл.

12. Линии наступления армии Северной Вирджинии, утро 1 июля 1862 года.

{Роберт Э. Ли, тома 1, 2 и 3, автор Дуглас Саутхолл Фримен, авторское право © 1934, 1935, Charles Scribner's Sons, авторское право обновлено 1962, 1963, Инес Годден Фримен. Все права защищены}.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии