Чужой выбор

Виала пристально рассматривала собеседницу. С одной стороны, ей хотелось верить сказанному, в этом была и логика, и даже искренность эмоций. Но Виала понимала, что леди Мейрам, как дорогая шкатулка, могла иметь второе и даже третье дно. Говорит она правду или же умело смешивает правду и ложь?

Гостья тяжело вздохнула и отвернулась.

- Вы не доверяете мне, не верите моим словам, я вижу это. Похвально, полезная черта, которая может сохранить вам жизнь. Не отвечайте ничего, не оправдывайтесь. Я понимаю. Просить вас забыть наш разговор будет глупо и невозможно. Если передадите мои слова советнику или брату, то я буду все отрицать.

- Вы просите меня или угрожаете? - уточнила Виала.

- Я и сама уже не знаю, - леди Мейрам слабо махнула рукой. - Впрочем, я хотя бы попыталась что-то изменить. Дальше выбор все равно лежит за вами.

Она сняла капюшон, подставив золотые локоны под солнечные лучи. Виале показалось, что гостья выглядит уставшей, и даже яркое утро не стерло тревогу с ее лица.

- Спасибо за беседу, - продолжила Мейрам светским тоном. - Если позволите, я бы хотела побыть сейчас одна.

- Не стану вас стеснять, - девушка вежливо склонила голову. - И… спасибо за прямоту.

Уже покидая площадку, Виала обернулась: леди Мейрам по прежнему стояла с непокрытой головой, глядя в небо, а по щекам ее катились беззвучные слезы.

19. Наперегонки

Йорунн с наслаждением зарылась лицом в гриву своей лошади. Сегодня, впрочем как и вчера, и несколько дней до этого, и еще много дней впереди, тренировки отменились, а значит нашлось свободное время, которое можно было посвятить чему-то непривычному. С момента приезда посланца императора прошла уже неделя. Жизнь в замке стала напоминать хождение по тонкому льду. Через два дня после торжественного приема Ундес Чагатай Шона обратился к леди Виале с просьбой о приватной беседе. Они долго говорили за закрытыми дверями кабинета, но встреча закончился ничем: Виала не приняла предложение сиятельного. Основной причиной отказа она назвала то, что не считает себя достойной роли императрицы. Советник был готов к этому ответу, но все же вышел рассерженным. Нет, ни по словам, ни по жестам этого видно не было. Однако взгляд его был тяжелым и мрачным.

Вечером того же дня один из людей Ундеса в нижнем городе был отправлен прочь из Кинна-Тиате со срочным донесением. Виала после этой беседы покинула замок и ушла в храм Семиликой, предупредив, что останется там на всю ночь. По всей видимости, принятое решение далось ей тяжело, и теперь девушка нуждалась в том, чтобы восстановить душевные силы.

На следующее утро правитель послал за советником и вместе с ним и в сопровождении Ульфа они отправились в городской гарнизон, где в честь визита посла планировали провести смотр. Йорунн было велено остаться в замке и не показываться на глаза Ундеса. Девушка была не против, она весь день просидела в библиотеке, с интересом изучая книгу, посвященную магии Тьмы. И хотя практические занятия откладывались на неизвестное время, понимание принципов, управляющие этой стихией, все равно было полезным.

Дни шли, вынужденное заточение начинало надоедать. К концу недели посыльный доставил девушке короткую записку без подписи, украшенную сухим листом. В послании была просьба матушки Уттуннике о встрече, и Йорунн сразу же отправилась к кочевникам. Саянку она нашла в компании Хелми, как и предполагала, у своего шатра. Обе шаманки обрадовались приходу гостьи. Однако, старая женщина была обеспокоена. Духи поведали ей, что рядом ходит зло и идет оно за темными крыльями. Все трое, разумеется, знали, о ком идет речь, но говорить в открытую не стали. Уттуннике добавила, что духи редко говорят о тех, кто не относится к саянам, и что это означает особую важность происходящего. Хальвард лишь сосредоточено кивнул, когда Йорунн передала ему слова шаманки.

Леди Мейрам и вовсе не выходила из комнаты. Привыкшая к мягким южным зимам сестра императора простыла и теперь была вынуждена лежать в кровати и пить травяные отвары. Конечно, для нее тут же вызвали целителя, но поскольку магия не имела к заболеванию ни малейшего отношения, тот просто снял излишний жар и прописал больной покой и укрепляющие настои. Если советник Ундес и собирался покинуть столицу в ближайшее время, то его планам пришлось потесниться как минимум на неделю, а может и на две.

Йорунн оказалась предоставлена сама себе. В конце концов, впервые за долгое время она решилась выбраться из города на прогулку. Оседлав лошадь и накинув теплую зимнюю куртку девушка почти добралась до выхода из конюшни, когда внезапно дорогу ей прегородила массивная фигура. Сначала Йорунн не поняла, кто стоит перед ней, но, разглядев, вздрогнула и отступила.

- Доброе утро, лорд Ундес.

Советник смотрел на нее цепким долгим взглядом, затем слегка поклонился.

- И вам, леди Йорунн.

- Я не леди, зовите меня просто по имени, - Йорунн старалась не показать своего волнения.