Чужой выбор

– Слушай, лекарь, а может, вам не стоит удирать отсюда? То-то он обрадуется – этот тип, который решил испортить вам жизнь! Да и кто гарантирует, что он не разыщет Клеманс в любом другом месте?

– Ну, по крайней мере, ей не придется ездить одной в темноте, по обледенелому шоссе. Именно там она особенно беззащитна. А в городе этот негодяй, может, и не посмеет на нее напасть.

– Не могу не согласиться, – вмешалась Вероника. – Послушать тебя, так он просто сумасшедший.

– Господи, а если бы ты не успел вовремя, когда он загнал ее в ловушку?! – взорвался Кристоф. – Ну-ка, признайся, тебе не хотелось как следует врезать ему по морде?

– Хотелось. Но это только усложнило бы ситуацию.

Кристоф пристально взглянул на него и широко улыбнулся.

– Ты всегда был хорошим парнем! А я всегда гордился тем, что ты лучший друг моего сына. И меня, честно говоря, очень огорчает, что вы решили разъехаться.

Виржил с огорченным лицом отошел от перегородки, на которую опирался в течение всего разговора. Беседа с Кристофом не заставила его забыть о визите Хлои. Он до сих пор поражался тому впечатлению, которое произвела на него эта молодая женщина. Показывая ей шале, он чувствовал себя совершенно другим человеком – веселым, покладистым, восторженным. А когда она уехала, испытал ощущение пустоты. С ума сойти! Неужели это любовь с первого взгляда? Нет, в такое трудно даже поверить. И все-таки… все-таки с ним творилось что-то невообразимое.

– А ты поедешь с нами на лыжах после обеда? – спросила Эмили, подбежав к окну, где стоял Виржил, и дернув его за свитер.

– Да, пожалуйста, поехали с нами на лыжах! – повторила Жюли.

Виржил не мог отказать девочкам, только, немного поторговавшись, уговорил их совершить прогулку не на лыжах, а на снегоступах, через еловый лесок, росший на пологом склоне позади шале. Воспоминание о том январском лыжном походе, который чуть не закончился скверно, не позволило ему идти с девочками на лыжах одному.

– Лыжи будут завтра, когда папа с нами пойдет. А сегодня – снегоступы или санки!

Филиппина, которая в этот момент спускалась по лестнице, остановилась на последней ступеньке. При виде ее недовольного, хмурого лица Виржила охватило раздражение. Когда они встретились взглядами, она отвернулась.

– Я вижу, ты уже составил свою послеобеденную программу? – едко спросила она.

– Да! – хором закричали девочки.

– Если хочешь, присоединяйся к нам, – предложил Виржил, не слишком настойчиво.

Филиппина подошла к окну и сделала вид, будто рассматривает небо, потом отрицательно покачала головой.

– Нет, спасибо. Я думаю, скоро пойдет снег… как, впрочем, и каждый день!

Виржил с трудом удержался от резкого ответа. Он понимал, что Филиппина не виновата в его странном расположении духа, но она рисковала стать его первой жертвой. Сейчас, в эту минуту, он, как никогда ясно, видел все, что их разделяло. Насколько сильно он любил ту теплую, шумную атмосферу, в которой жили дети и родители Люка, настолько же Филиппина тяготела к уединению и покою. В больнице он привык работать в окружении своей бригады, она же занималась в своем кабинете одна, в тишине; он любил многолюдные, веселые застолья, она предпочитала интимное общение с ним наедине.

– Я могу вам помочь? – осведомилась она у Вероники.

Это была чисто формальная вежливость: Филиппина прекрасно знала, что Вероника откажется. Она превосходно готовила и обожала потчевать всю семью сытными блюдами. Виржил прекрасно помнил, с каким удовольствием он приходил к Люку ужинать в студенческие времена, и не только потому, что там вкусно ели, – там еще было и весело. Какой контраст с холодной, натянутой атмосферой, царившей в доме его родителей!

Как и предполагалось, Вероника весело ответила, что ей помогать не нужно. Филиппина медлила, все еще стоя на нижней ступеньке лестницы. Виржил во внезапном порыве подошел к ней и обнял за плечи. Меньше всего ему хотелось сделать ее несчастной, хотя он чувствовал, как его неодолимо влечет к другой.

– Ладно, давай поедем в Париж на юбилей моего отца! – объявил он.

– Ага, значит, вы с ним уже не в ссоре? – воскликнул Кристоф. – Ну что ж, я рад за тебя!

Его неожиданное одобрение вызвало у Виржила улыбку.

– Зря смеешься, лекарь, нет ничего лучше дружной семьи! Я знаю, что твоя семья не всегда к тебе благоволила, но, похоже, ветер переменился? Ты теперь великий хирург, значит…

– Только не в их глазах.

– Да ладно тебе! Что бы ни было, а юбилей – это юбилей, прекрасный повод для примирения.

– Вот – слушай, что умные люди говорят! – иронически бросила Филиппина.

Она как будто слегка расслабилась, явно довольная тем, что отыграла хотя бы это очко.

– Впрочем, там будет всего лишь ужин, а в остальное время за этот уикенд мы успеем сделать много чего приятного. Я подыщу нам номер в хорошем отеле, это лучше, чем ютиться в моей студии. Обожаю, когда мне подают завтрак в постель! Давай поедем в пятницу утром, и тогда мы сможем вечером попасть в театр.