Чужой. Воскрешение

Наконец, он прошел дальше, и Колл снова повернулась к спящей женщине. Она ждала, пока та поймет, что рядом кто-то есть, но заключенная продолжала спать. Пряди каштановых волос закрывали лицо, грудь поднималась и опускалась – мерно, нормально. По-человечески. Женщина обхватила руками живот, словно защищая что-то. Или, возможно, она испытывала боль. Даже во сне ее красивое лицо хмурилось, словно женщине снились кошмары…

«Ты здесь по делу, – напомнила себе Колл, подавив укол жалости. – Так и займись им. Что с того, что она выглядит как…»

Бесшумно, как ассасин, она вытянула руку, и в ладонь упал спрятанный стилет. Колл коснулась кнопки, и из рукояти беззвучно выдвинулось лезвие. Остро заточенный серебристый клинок был длиной почти в фут. Колл всегда считала, что дистанционное оружие – для трусов. Ей нравилось работать вблизи и тихо.

Она сжалась, отвела оружие назад. Рука не дрожала.

«Прекрати на нее таращиться. Делай то, зачем пришла».

Колл сглотнула. Одно быстрое движение – и она проткнет сердце. Чисто. Четко. Рипли не успеет ничего понять. Это было самым добрым из всего, что Колл могла для нее сделать.

Внезапно женщина пошевелилась во сне, и Колл застыла. Рипли откинула голову, открыв длинную шею. Коричневый обтягивающий жилет расстегнулся на груди и животе. Бледную кожу было видно даже в темноте.

Кончиком стилета Колл еще немного отвела полу и моргнула, глядя на шрам. Шрам? Шрам!

Нет!

Женский голос небрежно спросил:

– Ну?

Колл подскочила и отползла чуть назад. Она была так потрясена, что едва не выронила нож.

– Ты собираешься меня убивать, или что? – поинтересовалась Рипли своим обычным равнодушным тоном.

Колл стиснула челюсти.

– Смысла уже нет, верно? – Она крутнула запястье, и стилет нырнул обратно в рукав так же бесшумно, как появился. – Они уже вытащили это. Господи… оно здесь? На борту?

В желудке словно образовался ком льда. Колл все еще не могла принять тот факт, что она опоздала. Опоздала!

Рипли мрачно улыбнулась:

– Ты имеешь в виду мою малышку?

Колл замотала головой, едва отдавая себе отчет в том, насколько странно говорить о таком с этой женщиной.

– Я не понимаю. Если они его достали, то почему ты еще жива?

Легкое пожатие плечами:

– Они любопытные. Я – последний экземпляр.

Колл подавила бессильную ярость. Она не учитывала, что может опоздать. Взяв себя в руки, девушка многозначительно взглянула на женщину рядом в резко очерченной тени. В руке снова сверкнул нож, и Колл продемонстрировала его Рипли.

– Если хочешь, я могу это все прекратить, – мягко сказала она. – Боль… этот кошмар. Это все, что я могу тебе предложить.

«Ты заслуживаешь лучшего».

Выражение лица Рипли смягчилось, и его заполнила такая невыразимая печаль, что Колл ощутила укол в сердце. Не отвечая, женщина спокойно прижала ладонь к кончику стилета.

– Почему ты думаешь, что я это тебе позволю? – прошептала она.

С этими словами Рипли надавила на острие и не останавливалась, пока лезвие не вышло с другой стороны не меньше чем на четыре дюйма.

Колл вытаращила глаза, у нее отвисла челюсть. Такое же выражение лица было у нее в кают-компании.

– Кто ты такая? – прошептала она, глядя на пронзенную руку, тонкую струйку крови, ничего не выражающее лицо женщины.

– Рипли, Эллен, – невыразительным голосом ответила та. – Лейтенант первого класса. Номер пять-один-пять-шесть-один-семь-ноль.

Колл только покачала головой.

– Эллен Рипли умерла больше двухсот лет назад.

На лице женщины отобразилось немое удивление. Она стянула руку с клинка, лишь чуть поморщившись от боли, словно это был пустяк.

– Что тебе об этом известно? – она явно пыталась говорить отстраненно, но в вопросе чувствовался интерес.

– Я читала Морзе, – с нажимом ответила Колл. – Я читала все запрещенные документы. Эллен Рипли отдала жизнь, чтобы спасти нас от зверя. Ты – не она.

Женщина, которая называла себя Рипли, отвернулась, глядя в точку, видимую только ей.

– Я – не она? Но что я в таком случае?

«Хороший вопрос, – подумала Колл, зачарованно глядя, как лезвие ее ножа шипит и дымится, тает у нее на глазах, превращаясь в острый обрубок. – А вот и ответ».

Она продемонстрировала то, что осталось от стали.

– Ты – объект. Тестовый экземпляр. Клон. Они вырастили тебя в гребаной лаборатории.

На лице Рипли снова мелькнула мрачная усмешка.

– Но дерево создаст лишь Бог.[3]

Колл внезапно ощутила необходимость понять это… эту имитацию, эту тень Рипли.

– А теперь они вытащили из тебя зверя.

Снова печаль. Скорбь из глубины души, боль, о силе которой Колл оставалось только гадать.

– Не до конца.

– Что? – не поняла Колл.

Рипли посмотрела ей в глаза. Ее взгляд обжег Колл, прошел насквозь, так же, как кислотная кровь Рипли растворила нож.

– Они в моей голове, – прошептала женщина. – Внутри, за глазами.

Впервые она выглядела человечной, уязвимой.

– Тогда помоги мне! Если в тебе осталось хоть что-то человеческое, помоги мне остановить их, прежде чем эта тварь вырвется на свободу.

Отчаяние Рипли казалось бездонным:

– Слишком поздно.

Сначала Колл поняла ее неправильно.

«Слишком поздно для меня?»