Чужой реванш

Но успокоиться я никак не мог. Ведь, казалось, еще минуту назад я находился на планете чужаков, и вдруг живой и невредимый очухиваюсь в госпитале родной базы!? Как такое могло произойти? Логика отвергала мысль о «чудесном спасении», вероятность которого была невероятно мала. В таком случае, единственно правдоподобным объяснением оставалось то, что меня проверяли. Видимо не зря перед самым пробуждением я увидел сон, напомнивший о разговоре с Комовым…

Определено, это проверка! Стало быть, ни на какой планете чужаков я не был и даже не покидал кибер-модулятора. А затем по каким-то причинам меня перенесли сюда.

— Значит, все нормально, я прошел тест? — спросил я, стараясь выглядеть как можно серьезнее.

— Ну вот, он решил, что его подвергли какому-то тестированию!? — разочарованно произнес один из мужчин. — Может попросить «Терминатора», чтобы он снова отключил его? — вопрос был произнесен так, словно речь шла не обо мне, а о ком-то другом.

На что бородач ответил:

— Не надо. Со временем парень оклемается. По крайней мере, он не принимает нас за синекожих гуманоидов, так что не все еще потеряно.

Последнюю фразу я так и не понял…

Глава девятнадцатая

— Здесь исключительно мило, если не считать, что мы отрезаны от всего мира и мой сын мертв, — с обреченностью в голосе сказал Капылевич, доедая последние остатки гарнира из фасоли и зеленого лука.

Уже вторую неделю он жил на планете ученых и экстрасенсов восставших против Конфедерации. Но до сих пор не мог привыкнуть, что мир изгнания больше похож на процветающую коммуну, чем на поселение политзаключенных.

— Да, Ковентри приятная планета. Здесь бы курорт устроить! — мечтательно произнесла хозяйка дома. — А что же вы, Евгений Максимович вино не пьете?! В прошлом году был замечательный урожай. Попробуйте, не пожалеете.

— Спасибо, Любовь Семеновна, конечно, — Капылевич выпил половину бокала. — Вино бесподобное. Когда меня этапировали сюда, я думал, буду питаться баландой до скончания жизни. А вы тут построили настоящий коммунизм!

Любовь Черная засмеялась.

— До сих пор не могу поверить, что наша дочь в интербезе, — неожиданно произнес ее муж, Николай Владимирович, задумчиво глядя через окно на черешню, ветки которой свисали под тяжестью созревших плодов. С тех самых пор как Капылевич привез вести с большой земли, Черный стал задумчив и молчалив. Даже если он говорил, то начинал обязательно с упоминания о своей непутевой дочери.

— Не мучайся, Коля. Это ее личный выбор. Мариночка уже давно взрослая женщина, — жена погладила его по плечу, а затем вернулась к разговору с Капылевичем. — Когда сюда выслали первых диссидентов, здесь почти ничего не было, ну за исключением этих домишек и немного техники. Мы все создали своими руками.

— Да это была гениальная находка интербеза, обвинить всех в «неосознанном сотрудничестве с пришельцами» и создании «вредных научных тенденций». Один шаг до формулировки «враг народа» или «агент влияния». Стоит кому-нибудь догадаться об истинном положении вещей, как его тут же объявляют «подконтрольным» или шпионом пришельцев… Гениально!

— То, что на Ковентри сослали нас, я еще могу понять. Мы ставили опыты по экстрасенсонике. Но вас-то за что? — спросил Николай Черный у Капылевича.

Тот пожал плечами.

— Наверное, они слишком боятся меня. А вообще, Бог его знает?… Все-таки наша цивилизация чего-то достигла. По крайней мере, нас не расстреляли как врагов народа.

— Что-то вроде этого говорил Хрущев в двадцатом веке, когда его отстранили от власти. А потом прошло лет двадцать, и вновь начались убийства и войны. Ничего мы не достигли. История движется по замкнутому кругу, — мрачно сказал Николай Черный.

— Именно поэтому вы ничего не предпринимаете? Насилие порождает только насилие и все в таком духе?! Лучше бездействовать?

— Нет, мы пытались. Построили гиперпередатик, но ВКС уничтожили его. Наши экстрасенсы даже пытались загипнотизировать прилетавших вояк, но солдат сразу же ликвидировали с помощью имплантантов. Один раз мы захватили корабль… затем взорвавшийся в воздухе. А вы говорите насилие… Они постоянно следят за каждым нашим шагом. Вот и сейчас спутники шпионы висят над нами и записывают наш разговор.

— Ну, на счет разговора, это вы переборщили.

— Я просто утрирую. Дело не в этом. Нас выслали настолько далеко, что мы ничего не можем поделать, даже если бы очень захотели.

— Да и вместо этого вы ждете какого-то чуда. Весь поселок в полной уверенности, что сегодня прилетит «добрый дядя» и заберет их с планеты. Даже чемоданы собрали. Просите, но я этого не понимаю….

Тут в спор вмешалась Любовь Семеновна.

— Знаете, Евгений Максимович, если полсотни экстрасенсов и тридцать астрологов в один голос утверждают, что сегодня к нам придет помощь, значит, так тому и быть. Раньше они никогда не ошибались.

— И что же по вашему, если этот ваш Писаренко, сказал, что мой сын на самом деле жив? Это тоже правда?!