Чужой

— Господин. — негромко обращается к нему адвокат. — Вполне возможно, что госпожа Пак ЮнМи до сих пор находится в состоянии стресса. Удар, нанесённый по голове, мог вызвать лёгкое сотрясение мозга и, как следствие, провоцирует излишнюю эмоциональность в принятии решений. Поэтому я хочу напомнить, что моя клиентка — несовершеннолетняя и просьбу о помиловании может написать её мать. Или, — человек, назначенный опекуном…

ЮнМи недобро сверкает глазом на советчика.

— Пожалуй. — обдумав услышанное, соглашается ЧжуВон и обращается к девушке. — Извини, я не подумал о том, что ты можешь испытывать физические страдания. Давай отложим начатый разговор. Просто пообещай, что не будешь нарушать установленный порядок. Тебе нужно восстановиться, прийти в норму, и мы с тобой обсудим этот вопрос ещё раз. Когда ты будешь полностью здорова.

ЮнМи в ответ медленно наклоняет голову.

— Отлично. — повеселев, констатирует ЧжуВон. — Больше не буду занимать время свидания. У господина адвоката есть к тебе вопросы. Господин адвокат…

ЧжуВон делает приглашающий жест.

— Благодарю вас, господин младший наследник. — отвечает тот и делает шаг вперёд.

— Госпожа Пак ЮнМи. — произносит он. — Я хочу обсудить с вами ряд вопросов по делу о расторжении контрактных обязательств между вами и агентством «FAN Enterthament». Вы в состоянии сейчас этим заняться?

— Да. — кивнув, говорит ЮнМи. — В состоянии. И у меня есть желание начать ещё два судебных разбирательства. Одно с агентством, на предмет присвоения им моей интеллектуальности собственности. А второй — с министерством обороны, по факту хищения им другой моей собственности — телефона. И ещё хочу подать жалобу на многочисленные нарушения правил судебного разбирательства военным судом, в котором были грубо нарушены мои гражданские права.

— У меня теперь много свободного времени. — поясняет она в ответ на удивлённые взгляды мужчин. — Самое время заняться «процессами». И ещё я хочу узнать, как обстоят дела у моих родных. Давно с ними не разговаривала. Вы имеете такую информацию?

(позже)

После неожиданного свидания, — шкандыбаю в направлении своей одиночной камеры. И фингал болит под глазом, и сопровождают меня аж четверо охранниц, но настроение — гораздо лучше того, с которым пришёл. Не, ну понятно, что ЧжуВон заинтересован использовать меня в своём создаваемом агентстве. Однако, тем не менее –хоть что-то делает, пытается вытащить на свободу. Не как остальные, которые просто забыли. Сбросили, как отработанную ступень, чтобы она не мешала их высокому полёту… Гады…

«… Я убеждён точно, этот мир прекрасным сделать может один лишь человек и это — ты…» — приходит на ум фраза, сказанная ЧжуВоном, и я невольно улыбаюсь.

Он, конечно, порою в некоторых вопросах ведёт себя совершенно как дебил, но всегда умеет найти правильные слова. Я действительно на это способен. Пусть не прекрасным, — этот мир только могила исправит… Но изменить сумею точно. После меня, — он прежним никогда уже не будет…

Разворачиваю плечи и вдыхаю полной грудью. «Безнадёжно, — это когда на крышку гроба падает земля. Остальное — можно исправить»! Если меня трогать не станут, то и драться не придётся. Пусть юристы из «Seagroup» найдут выход на местных авторитетов и договорятся. А с руководством «Анян» я сам полажу, тем более, что оно показало свою готовность идти на контакт. Пообщавшись с юристом, я вспомнил, о чём не сказал, и сообщил ЧжуВону о разговоре с начальницей колонии и о её предложении по максимуму «загасить» огласку происшествия. Деньги, пообещал, — верну ему после того, как у меня появится возможность. В ответ меня уверили, — мол, никаких затруднений с финансированием нет и не предвидится. Ну, посмотрим, как «оппа» сработает. Теперь можно мысленно усесться на берегу реки и ждать, когда мимо проплывёт труп твоего врага. То бишь — когда выпустят на свободу. Однако, думаю, подобная тактика — контрпродуктивна. Имея столько свободного времени, чё б мне не сделать шо-нибудь эдакого, усиливающего желание госпожи президента выгнать меня из тюрьмы как можно быстрее? Хм…

В задумчивости прохожу участок пути и внезапно приходит озарение.

Эврика! Это же просто!

— Я хочу срочно поговорить с госпожой начальницей учреждения коррекции поведения! — резко остановившись, заявляю я.

Замечаю, как конвоиры, от неожиданного «включения тормоза» пугаются и хватаются за дубинки.

— Сначала, — в камеру. — мгновение подумав, отвечает мне старшая из сопровождающих. — Затем госпожа начальница решит, — захочет она тебя видеть или нет.

— Вперёд! — командует мне она.

«Ну в камеру, так в камеру». — не спорю я, подчиняясь приказу. — «Думаю, придумка сработает. Единственное, что непонятно, — на чём следует остановиться из имеющегося в голове? И что вообще в ней есть?»

(позже, в кабинете начальницы исправительного учреждения «Анян»)