Чужак в чужой стране

— Знаю, милый. Но все же лучше спросить. Лягу, почувствую траву и большое Счастье от того, что оказалась в «гнездышке» моего брата.

— Когда пожелаешь, Пэтти. («Пусть только не берет с собой змей!») А когда ты собираешься туда?

— Не знаю. Когда наполнится ожидание. Может, Майк знает.

— Предупреди меня, если можно, чтобы я был дома. Если нет, Джилл известен мой код. Пэтти, неужели никто не считает эти деньги?

— А зачем?

— Ну, у людей так принято.

— А мы не считаем. Возьми, сколько надо, а если останется, положи обратно — если вспомнишь. Майк велел мне всегда держать котомку наполненной. Если тут остается мало, он даст еще.

Бен оставил тему, потрясенный простотой решения проблемы. Он представлял себе своеобразный коммунизм марсиан; и он понимал, что Майк устроил здесь своего рода анклав: чаши означали переход от марсианской экономики к земной. Интересно, знает ли Пэтти, что перед ней — подделка? Ведь за всем стоит богатство Майка.

— Пэтти, а сколько народу в Гнезде? — Он ощутил легкое беспокойство, но тут же подавил недостойную мысль. Чего ради им пытаться вытянуть деньги из него? У него-то не стоят за дверью горшки с золотом…

— Дай подумать… около двадцати, считая новичков, которые еще не умеют думать по-марсиански и не посвящены в сан.

— А вы, Пэтти?

— Конечно. В основном я преподаю начальный курс марсианского, помогаю новичкам и всякое такое. Мы с Доун-Доун и Джилл у нас высшие жрицы — так вот, мы с Доун довольно широко известны как последовательницы Фостера, вот мы и работаем вместе, стремясь показать остальным фостеритам: Церковь Всех Миров не конфликтует с Верой, точно так же, как баптизм не вступает в противоречие с масонством. — Показав Бену поцелуй Фостера, она объяснила его символику и грокнула чудесный отпечаток, сделанный Майком.

— Им известно, что означает поцелуй Фостера и как сложно его заполучить… они наблюдали за чудесами Майка и почти готовы, созрели для того, чтобы взобраться на более высокую ступень.

— Это сложно?

— Конечно, Бен — для них сложно. Тебя, меня, Джилл, еще нескольких Майк сразу посвятил в братство. Но других он сначала обучает. Не вере, а умению осуществлять веру делами. Они должны выучить марсианский. Это нелегко, я сама владею им не в совершенстве. Но трудиться и учиться — Счастье. Ты спрашивал о Гнезде, дай подумать… Дюк, Джилл, Майк… мы с Доун… один еврей с женой и четырьмя детьми…

— Дети — в Гнезде?

— О, и много. В гнездышке для птенцов, тут рядом. Невозможно же погружаться в медитацию, если рядом вопят и беснуются дети. Хочешь посмотреть?

— Нет — позднее.

— Католическая пара, с маленьким мальчиком, их отлучили от церкви, когда священник узнал, что они с нами. Майку пришлось особо помогать им, они испытали сильный шок, и вовсе ни к чему это было. Они каждое воскресенье вставали пораньше и отправлялись на мессу, но дети ведь болтают. Еще здесь есть семья мормонов нового направления — стало быть, еще трое да их дети. Протестанты, один атеист… то есть он считал себя атеистом, пока Майк не открыл ему глаза. Он явился сюда насмехаться, но остался, чтобы обучиться. Скоро он сам станет жрецом. Ну вот, девятнадцать взрослых, но мы редко собираемся все вместе тут, в Гнезде, кроме как на нашу собственную службу в Сокровенном Храме. Гнездо вмещает восемьдесят одного, «трижды наполненное», но Майк грокает, что потребуется большое ожидание, прежде чем нам понадобится гнездо покрупнее, а к тому времени мы настроим еще. Бен? Хочешь посмотреть внешнюю службу, увидеть, как справляется Майк?

— Конечно, если можно.

— Отлично. Секундочку, милый, я приведу себя в пристойный вид.

— Джубал, вернулась она, облаченная в мантию типа той, что носит Энн, но с рукавами в стиле «крылья ангела» и с эмблемой Майка — девять концентрических кругов и условное Солнце над сердцем. Это их традиционное облачение, Джилл и остальные жрицы носят такое же, разве что наряд Пэтти — с наглухо закрытым воротом, она прикрывает картинки. Еще на ней были носки и сандалии.

Изменилась, Джубал! Сразу появилось ощущение большого достоинства. И я увидел, что она старше, чем я предполагал, хотя и не выглядит даже близко к тому возрасту, на который претендует. У нее великолепный цвет лица, и как у него рука поднялась покрыть татуировкой такую кожу?!

Я тоже оделся, она попросила меня пока не обуваться, взять ботинки с собой. Мы прошли через все Гнездо, вышли в коридор, обулись и спустились по винтовой лестнице на пару этажей. На возвышении стоял Майк. Никакой кафедры, обычный лекционный зал. Большой символ Всех Миров на дальней стене. Рядом с ним стояла женщина, на расстоянии я подумал было, что это Джилл, но это оказалась вторая жрица — Доун Ардент.

— Как-как?

— Доун Ардент, урожденная Хиггинс, если желаете все знать.

— Я с ней встречался.

— Знаю, а еще прикидываетесь, что удалились на покой, козел вы эдакий. Она от вас без ума.

— Та Доун Ардент, о которой я говорю, не может меня помнить, мы встречались мельком пару лет назад.