Чужак из ниоткуда

Да, подумал я, прокол. Серёжа Ермолов так не говорил. А вот Кемрар Гели говорил. Я просто сказал это по-русски. Хотя, что значит — прокол? Впереди меня наверняка ждут гораздо более серьёзные проколы. Что ж теперь, отказаться от грандиозных планов, которые уже начали понемногу складываться в моей голове? Ни в коем случае. Иначе всё вообще не интересно, и лучше бы я безвозвратно погиб там, на Гараде, в машине, спасая выскочивших на дорогу детей.

Но я вернулся. Думаю, не просто так. Должна быть какая-то цель у той силы, которая меня вернула, и думаю, это достойная силгурда и человека цель.

— Что ж, раньше не говорил, теперь говорю. Не вижу ничего странного.

— А походка?

— Что — походка?

— У тебя походка стала другая. Раньше ты ходил так, — она ссутулилась, вразвалочку, косолапя, прошлась туда-сюда. — А теперь так, — распрямила плечи, выровняла спину, и чуть ли не протанцевала по тротуару.

— Думаю, моторика изменилась после травмы, — сказал я. — Наверное, так бывает. Не знаю, я не врач.

— Моторика… — повторила она. — Слово-то какое. Ладно, я пошла.

— Пока, — сказал я.

Постоял, посмотрел ей вслед (красивая походка и обещает стать ещё лучше через год-другой), развернулся и отправился домой.

Рваный вышел из кустов, когда я срезал дорогу через аллею, ведущую к гарнизонному Дому офицеров. Я заметил его издалека, но продолжал идти, как шёл.

Он преградил мне путь.

Всё та же кепочка набекрень, мятые коричневатые штаны, пыльные туфли со сбитыми каблуками и полотняная серая куртка поверх застиранной рубашки. Под кепкой — неприятная ухмылка на тёмном лице, болотный взгляд, и окурок в углу толстых рыхлых губ.

— Давно не виделись, — сказал он.

— Угу, — я остановился. — Отойди, мешаешь пройти.

— Да что ты говоришь? Ай-яй-яй, как я мог…

Он думал, что бьёт быстро. На самом деле — очень медленно. Его правая рука сначала пошла назад в замахе, потом вперёд по широкой дуге. Даже без перехода в орно я видел, что кулак плохо сжат. Плохо и неправильно. Если и попадёт, то выбьет себе палец.

Но он, конечно, не попал.

Я ушёл нырком, легко и красиво, и тут же ударил правой снизу в солнечное сплетение. Резко, коротко, сильно, помогая бедром и телом.

Рваный хекнул, пытая втянуть в себя воздух, и замер с выпученными глазами.

Я сделал шаг назад и добавил носком ботинка в пах.

— Тля… — прохрипел Рваный и присел, схватившись за промежность.

Шаг вперёд и ладонями — по ушам.

Рваный вскрикнул и завалился на бок.

Я перешагнул через него и пошёл домой.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. Бег. Печи. Медосмотр. Библиотека. Вопросы и ответы

На следующий день я поднялся затемно. Часы показывали шесть утра. В доме было тихо — все спали.

Сходил в туалет, попил воды. Натянул футболку и запасные спортивные штаны (костюм мама вчера забрала в стирку, строго поинтересовавшись, не подрался ли я с кем-нибудь, на что я честно ответил, что играл в футбол), кеды, тихонько выскользнул на улицу.

Тишина. Редкие фонари на Карла Маркса не мешали рассмотреть густую яркую россыпь звёзд на небе. Найти Молочную Дорогу было не трудно — светящейся широкой туманной полосой она тянулась по небу с севера на юг. Или с юга на север, как кому нравится.

Я постоял, задрав голову и разглядывая звёзды.

Где-то там должны быть мои родные Крайто и Гройто. Сейчас я не знаю, где именно. Но отыщу обязательно.

Раз-два, побежали.

За ночь температура упала, пар лёгким облачком вырывался изо рта, лицо чуть покалывало, морозный воздух норовил забраться под футболку, загнать обратно в тёплую квартиру.

Врёшь, не возьмёшь. Мы, ребята с Гарада, морозов не боимся, у нас зима сто пятьдесят дней в году, снег — выше крыш, а морозы под минус семьдесят по вашему Цельсию. В СССР, в России, тоже есть похожие места. Обязательно как-нибудь побываю, сравню.

По пройденному ещё позавчера маршруту добежал вверх до Креста, спустился вниз к Октябрьской, пробежал мимо строящейся гостиницы, потом мимо школы, нырнул на спортплощадку.

Тело работало нормально, лучше, чем я рассчитывал. Раз-два-три-четыре — вдох. Раз-два-три — выдох. Раз-два-три-четыре — вдох. Раз-два-три — выдох. Хорошо всё-таки быть молодым — энергия так и кипит. А то, что её пока маловато, не страшно — регулярные тренировки творят чудеса. Ну и время. Мне сейчас тринадцать. Значит, впереди лет семь-десять, чтобы набрать хорошую, даже по гарадским меркам, форму и не терять её. Великим спортсменом я быть не собираюсь, но и слабаком-задохликом — тоже. На то, что я задумал, нужны силы. И немалые. Дай, Создатель, чтобы их хватило.

Сначала — турник.

Удалось подтянулся пять раз. Явный прогресс.

Теперь брусья. Пяток раз отжался с махом назад. Столько же поднял и опустил ноги, разводя их в стороны «ножницами» в высшей точке и стараясь тянуть носки и не гнуть колени.

Теперь слайт-ходьба вокруг площадки и повторить.

И ещё разок.