Чужак

Тьма обступила нас со всех сторон. Когда я говорю «тьма», то имею в виду полный, абсолютный, неоспоримый МРАК.

Ни лучика света из-под захлопнувшейся двери. Ни даже намека на искусственное освещение. Только тьма, прижатая к лицу, как подушка. Я услышал шепот Микаэлы, что-то похожее на «О, Господи». Потом уже громче:

— Здесь так же холодно, как в морозильнике. Потрогай стены. Как лед.

Я вытянул руку. Пальцы уткнулись в мягкую, теплую плоть.

Шершни! Они здесь, с нами!

Этот крик прозвучал только в моей голове. Значит, они все-таки попали сюда. В следующую секунду Микаэла сжала мою руку.

— Мы, как дети в темной комнате, верно?

Боже! Это до нее я дотронулся, а не до шершня.

— Ты можешь прикоснуться к стене?

— Я как раз держу на ней руку.

— Тогда поводи ладонью. Здесь должна быть еще одна дверь. Или выключатель.

Какое-то время слышалось только наше дыхание, эхом отраженное от стен. Потом послышался еще один звук. Словно чьи-то пальцы легонько постукивали по стеклу. Я тут же представил себе шершней, барабанящих чем попало в бетонную стену. Дверь была такая толстая — по крайней мере, достаточно толстая для того, чтобы выдержать ядерный взрыв, — что до нас доходили только слабые отголоски, несомненно, яростного штурма.

— Не двигайтесь.

Снова тот же самый голос. Я распознал в нем уверенность и профессионализм, но, черт возьми, по-прежнему не смог определить, принадлежал ли он женщине или мужчине, молодому человеку или старому.

— Пожалуйста, оставайтесь на месте.

Голос Микаэлы тоже прозвучал в темноте немного непривычно.

— Мы вас не видим. Вы можете?.. Господи, что это?

«Это» началось беззвучно. Будто холодная рука вынырнула из мрака, и стылые пальцы впились в мое лицо. Темнота дезориентировала настолько, что поначалу я ничего не понял, а потом возник оглушительный рев. Сильнейший порыв ветра, появившегося ниоткуда, отбросил меня к стене.

— Стойте там, где стоите. И не беспокойтесь, — прозвучал прежгний спокойный голос.

— Что вы делаете? — крикнула Микаэла.

Я почувствовал, как она покачнулась и прислонилась ко мне, уступая мощному потоку воздуха.

— Стандартная процедура дезинфекции. Вам не о чем беспокоиться. Здесь поддерживается стерильная атмосфера.

Ветер трепал нам волосы.

— Конечно, пожалуйста, не ходите по помещению. Стойте на месте.

— Как же я могу стоять на месте, — прошипела Микаэла, — если меня сдувает к чертовой…

Последнее слово прозвучало неожиданно громко, потому что ветер вдруг стих. Нам ничего не оставалось, как пялиться в темноту и спрашивать себя, какие еще сюрпризы приготовил для нас наш невидимый хозяин. Я принюхался: обычный воздух с характерным запахом, свойственным всем помещениям, где есть кондиционеры, и легким намеком на какой-то дезинфектант.

Потом вспыхнул свет, неяркий, флуоресцентный, сопровождавшийся знакомым приглушенным гудением. Мы посмотрели друг на друга, щурясь и потирая глаза. Я огляделся — мы находились в коридоре с безликими стенами из нержавеющей стали. Белые плитки пола заставляли вспомнить приемный покой станции скорой помощи. С таких плиток легче смывается кровь…

Микаэла уставилась на меня широко открытыми глазами, как бы спрашивая, а что дальше? Я пожал плечами. Да, черт возьми, шершни нам не угрожали, но не думает ли обладатель этого спокойного голоса, что мы так и простоим здесь целый день?

Некоторое время мы все же так вот и стояли. Внутренний голос подсказывал: не противоречь, не препирайся с Голосом без особой нужды. Наши жизни были в его или ее руках.

— Пожалуйста, разденьтесь.

— Извините. — Микаэла покрутила головой в надежде отыскать источник голоса. Никаких громкоговорителей видно не было.

— Разденьтесь. Снимите одежду. Справа от вас есть металлический клапан. Нажмите на него. Внутри находится пластиковый контейнер. Положите одежду в него. Если захотите вернуть…

— Эй, минутку, — раздраженно прервала Голос Микаэла. — Я не собираюсь обнажаться перед вами, приятель.

— Да, зачем это? — поддержал ее я.

— Снимите одежду и положите в контейнер. Это стандартная процедура дезинфекции.

— Для вас это может и стандартная процедура, но не для нас.

Наступила пауза, как будто Голос решал, что делать. Потом он спокойно продолжил.

— Таковы правила внутреннего распорядка. Если вы откажитесь, я открою внешнюю дверь и выпущу вас наружу. — Голос помолчал и мягко добавил: — Пожалуйста, снимите одежду. Всю.

— Он нас выпустит, слышала? — шепнул я Микаэле. — то есть откроет дверь и впустит шершней. А уж те разорвут нас на кусочки.

Микаэла посмотрела на меня и не терпящим возражения тоном заявила:

— Грег, повернись ко мне спиной. — Она сняла куртку и начала расстегивать пуговицы на рубашке. — Похоже, выбора у нас нет.