Чужая жизнь

— Не исключено. Согласно их философии, человечество отстаёт от маулов в понимании природы вещей, а значит, не имеет права пользоваться их достижениями. Орден мог саботировать исследования технологий маулов на других планетах Коалиции.

— Мог или саботировал?

— Доказательств мы не получили, но главное, что и свои достижения Познающие утаивали от Коалиции, а во время атаки уничтожили часть древних механизмов и данных. Нам повезло, что благодаря верным людям удалось спасти остальное. В итоге кое-что мы уже используем. Последние детали машины для создания киборгов были найдены именно на Брионе. Получив их, учёные Лазарии смогли завершить этот проект, адаптировать его под людей и начать тестирование.

При упоминании о кибрах внутри меня поднялась ещё одна волна возмущения.

— Зачем? Коалиции не хватает военной силы? С кем она вообще воюет, кроме примитивных миров?

— Космос велик, — отрезал Нортон. — Наивно думать, что человечество самая развитая раса во всём его пространстве. Нам открыта лишь малая часть, заселённая когда-то более могущественными цивилизациями. Учёные даже спорят, действительно ли они воевали друг с другом или противостояли иной, неизвестной силе. Опасность может возникнуть в любой момент, а Познающие утаивали знания, которые могут помочь всему человечеству!

— Превращение рабов в кибров это помощь?

— В кибров превращают не только рабов. Специально подготовленные военные дают добровольное согласие на киборгизацию своих тел без внедрения чипов контроля. В будущем именно они будут управлять другими кибрами. На том же Брионе такие боевые единицы позволили бы избежать больших потерь. Ты в курсе, сколько солдат пало в той битве? Познающие не желали допустить к оружию маулов армию Коалиции, зато умело пользовались им сами, а потом вся их верхушка покончила с собой. В живых остались только ученики. Детей и простых рабочих в расчёт не берём, хотя последние тоже были признаны виновными.

— Эрик, вроде, не был учеником или рабочим.

— Верно. Он единственный из приближённых Старейшин попал в плен и предпочёл жизнь в рабстве по очень забавной для его положения причине.

— Что за причина?

— Спроси у него сама. Вы же поладили и он всячески обеляет в твоих глазах свой Орден, так?

— Мы не говорили об этом слишком много. Но я поняла, что Эрик родился и воспитывался на Брионе. Как он может считаться предателем, если единственная жизнь, которую он знал, была связана с Орденом? У него не было возможности сделать выбор в пользу Коалиции. Ему, небось, и в голову такого не приходило.

Мой внутренний протест не жалела стихать, хотя Нортон не поведал почти ничего, что сильно противоречило бы сказанному Эриком. Передо мной скорее открылись новые грани конфликта, и не все они говорили в пользу Ордена.

— Вот именно, не приходило, — с мрачным удовлетворением подтвердил Нортон. — А кому-то пришло. Значит, выбор всё же был. На руках твоего раба кровь солдат Коалиции, и это не та тема, которую я хочу сейчас обсуждать. Мы и так уделили ей слишком много времени.

— Разве? По-моему, ты только и мечтал раскрыть мне глаза на опасного экстремиста с той минуты, как мы пересеклись у Сферы.

— На самом деле я думал о другом.

Нортон наконец присел рядом и пытливо воззрился на меня.

— Когда я возвращался на Лазарию, то, несмотря на предупреждение Ксандра, надеялся продолжить наш последний разговор. Но ты ведь его не помнишь?

— Боюсь, что нет.

— Значит, нам придётся вернуться к началу.

Глава 38

Нортон был так близко, что я изо всех сил боролась с желанием отодвинутся подальше.

Уж не знаю, что за привязанность питала к нему Сабрина, но я пока не воспылала даже дружескими чувствами, никак не могла избавиться от напряжения, находясь рядом с ним, и не переставала думать о возможном разоблачении.

"Я Сабрина, я Сабрина, я Сабрина..." — повторяла про себя, вспоминая совет Эрика.

— В прошлый раз мы обсуждали условия, на которых возможен наш брачный союз, и разошлись во взглядах, — уведомил Нортон. — Отчасти я готов пересмотреть свою позицию, но и от тебя ожидаю уступок.

Хорошо, что о притязаниях Нортона я уже знала от Арлеты, иначе они повергли бы меня в шок. Впрочем, я и сейчас была растеряна от такой прямолинейности.

— И это в твоём понимании "вернуться к началу"?

— А что не так? — он действительно казался удивлённым.

— Хотя бы то, что для меня ты сейчас чужой человек. Брачный союз? Серьёзно? О чувствах невесты спросить не забыл?

— Они мне известны. За последние дни я изучил достаточно материалов о бассейнах грёз и поговорил с экспертами. Все сходятся на том, что твои воспоминания блокированы, но исчезнуть никак не могли, ровно как и твоя личность. Ты ведь продолжаешь работать и похожа на себя прежнюю. Значит, скоро станешь собой, а с нашим отношением друг к другу мы давно определились.

— Правда?

— Любви между нами не будет, зато возможен взаимовыгодный договор, который одобрит твой отец.

— Тебя что, совсем не смущает моя болезнь?