Чужая судьба

Взлететь прямо из сада не получилось бы — мешали деревья. Потому и приходилось перед полетом совершать маленькую прогулку в компании рока до «взлетной» площади перед дворцом. И наблюдая за тем как мягко стелется рядом с ним Ниру — а другим словом походку этого животного обозначить было трудно — Тай стал вспоминать все, что Шат о них знал. А так как эти существа считались его любимцами, знал не мало.

Роки не птицы, а летающие ящеры, что, в общем, понятно сразу, как только их увидишь. Название свое — которое происходило от слова «Рок» (Судьба) — получили еще в старые времена. Быстрые, сильные, ядовитые, умеющие заглушать шум полета с помощью магии и благодаря ей же на короткие мгновения делаться невидимыми — они были истинным ужасом для древних дамирцев. Когда и кто их приручил история умалчивает, но вот уже пять веков звери перевозят на своих спинах айранов. Несмотря на такое «служение» обходиться с роками следует осторожно. Животные они по истине опасные, а хорошо чувствуя отношение к себе, пренебрежения не терпят и обид не прощают. Может потому и являются довольно не распространены в народе, несмотря на всю свою полезность.

Раскраска их, как и у большинства других представителей фауны, зависит от пола и возраста. Самцы роков имеют однородный серо-зеленый оттенок кожи, дети, как правило, пятнистые коричнево-зеленые, ну а самочки… Самки снизу окрашены в тот же серо-зеленый, а вот сверху блистают всеми цветами радуги, при этом смотрясь чрезвычайно впечатляюще. Например, Ниру. Удлиненная её морда более темного, более зеленоватого оттенка, чем брюхо. Разрез глаз обведен темно-зеленой, почти черной каймой. Роговые наросты на голове, так же темно-зеленые у основания, к верхушке алеют. Спускаясь вниз по шее, они как бы передают этот цвет коже на спине, и та горит красным, имея более светлый оттенок у места крепления крыльев и вновь темнеющая к хвосту, кончик которого уже практически коричневый. Сами же крылья покрашенные у основания тем же красным, постепенно перебирают все нюансы этого цвета, у краев переходя с оранжевого на желтый. Несмотря на несколько раздражающее буйство краски, выглядит это очень и очень впечатляюще. С расправленными крыльями она напоминает огромный драгоценный камень.

Тем временем, за раздумьями, сад закончился, и принц с Ниру вышли на нужную площадь. Но здесь Тайшата ждал сюрприз, и не сказать, чтобы приятный. «Какого фига?!».

— Ваше Высочество? Решили покататься? — невысокий седовласый айран невозмутимо смотрел на Тая. — Разрешите нам с Джефом составить вам компанию?

Хмуро разглядывая огромного серого рока, принц также хмуро вопросил:

— А разве я могу не разрешить, Каджи?

— Конечно, можете, — спокойно ответил мужчина, слегка отстраняясь от яростно шипящей Ниру, недовольной близким соседством с более крупным роком. Да еще самцом. «Феминистка она, что ли?». — Только ведь небо не принадлежит никому, а я не принадлежу вам. Так что…

И седовласый развел руками, обозначив на губах улыбку. Тай в непритворной ярости сжал челюсти и, не ответив ни словом, ни жестом, подошел к любимице Шата. Слегка погладил её по морде, успокаивая, затем забрался на спину, устраиваясь как можно удобнее. Из памяти предшественника Тай знал, что при полете на роках сесть наиболее свободно и комфортно чрезвычайно важно. Причем, учитывая, что кожа у этих ящеров гладкая, а спина твердая, сделать это довольно сложно. И ведь никаких смягчающих подушечек не приспособишь! Согласные выносить на своей спине айранов, никаких иных вещей роки терпеть были не намерены — если эти вещи не в руках пассажиров, конечно. Капризность этих животных — еще одна причины не большой их популярности.

В конце концов, найдя удовлетворившую его позу, принц слегка постучал по спине Ниру, показывая, что готов. И тут же почувствовал, как его словно тяжелым одеялом накрыло, причем всего — теперь он не мог пошевелиться, в чем тут же и удостоверился, попытавшись слегка качнуться вперед. Дыхание, моргание и легкое подрагивание пальцев — все, что сейчас было доступно Таю. Таково действие магии роков. Когда-то подобным образом они переносили на себе добычу или детей — и тем и другим позволять двигаться было нежелательно. После приручения это стало способом удерживать на себе седоков, не позволяя им свалиться. Которым за возможность летать приходилось платить некоторой некомфортностью состояния.

Подавив возникшую, несмотря на подготовку к подобному, панику, Тай несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, и пожелал взлететь. Роки, которые неплохо чувствовали самые верхние, в основном направленные на них, эмоции, именно таким образом и управлялись. Вот и Ниру сделала несколько шагов, расправила крылья, легкий толчок и… они взлетели. «Ух, тыыы!».