Чулан под лестницей

Обогнавший нас с Жабой Дамблдор повернулся и завел беседу, вынуждая остановиться. Последовало приветствие Амбридж, поминание охренительного набора отверток сервиза голубых тарелочек с котятами, хорошо что погоду не упомянул. Для состояния бестелесного наблюдателя я поставил целями максимальную внимательность к мимике и жестам собеседников и отслеживание мозговой активности своего тела — максимальная достоверность мыслей, симуляция эмоций и отслеживание отклонений — что было легко, так как когнитивная деятельность покинутого тела прекращалась, переходя в режим «внешнего управления». То есть любое обращение к воспоминаниям автоматически обозначало вмешательство мозголаза, и, надеюсь, справиться с этим удастся, благо основное время в тренировках внетелесного наблюдателя я тратил на создание аутентичной симуляции мыслительных процессов, с воображаемыми воспоминаниями и придуманными эмоциями. Вариант оставить сознание тела пустым, или как–то препятствовать вторженцу я и изначально рассматривал как глупость с непредсказуемыми последствиями. После же пристального взгляда в заживший шрам, последовавшей за этим нахмуренности и слабо структурированной волны магических искажений, посланной незаметно шевелившимися пальчиками старика, отразившимися от моего тела и втянувшимися в дамболдрячьи глаза — вариант корчить «сильного–защищенного» стал приравниваться к самоубийству. Я не знал, что же такое шрам — были у меня обоснованные сомнения, что это хоркрукс Томми–боя, канонные объяснения не выдерживали здравой критики — заклинание призванное отделить «душу от тела» зайцем прихватило–переселило кусок чужой души — бредово звучит. Варианты «затянутого в шрам осколка души», да еще и «оберегаемого материнской защитой» вообще как по мне из разряда волшебных лошадок на радужной тяге. Был факт, заклинание общего летального действия оказало на мой организм локальный эффект, явно деструктивный и долговременный, но ни одно из его проявлений к аваде отношения не имело — а это была она, произошедшая за минуту до этого смерть Лили это достоверно подтверждала. Впрочем, этиология шрама — вопрос будущего, если оно будет. Главное, что с высокой долей вероятности Дамблдор полагает шрам хоркруксом. Активность метки в момент овладевания Риддлом тушки Квирелла должна была подняться, о том что сие порнографическое событие имело место быть — Дамби, ой не факт, что уже знает. Соответственно, что он видит: бережно затюкиваемый Дурслями, недавно чуть не отъехавший в мир иной Поттер, вдруг заживает исправно кровоточащим десять лет шрамом, начинает проявлять наличие какого–никакого мозга и характера, что мало того что портит заготовку избранного, делая многие инструменты бесполезными, так еще и происходит на фоне стенаний человека–многостаночника Снейпа, выступающего на данный момент как детектор волдемортов. Картина для меня прискорбная, если что–то не так — Дамби меня сейчас не заавадит. Заавадит потом.

Тем временем обсуждение сервизов подошло к концу и добрый дедушка осведомился у госпожи старшего помощника министра, что за мелкий хрен юный джентльмен её сопровождает.

— Как же, господин директор, это не я должна знакомить Вас с Вашим поручителем — скорее Вы меня, — удивление Амбридж сыграла неплохо, а вот сарказм скрывала слабо. — Впрочем, позвольте Вам представить Генри Джеймса Поттера, наследника древнейшего рода Поттер. Мистер Поттер, перед Вами директор Школы Чародейства и Волшебства, кавалер ордена Мерлина первой степени, Верховный чародей Визенгамота — Альбус Дамблдор, Ваш официальный представитель.

Отслеживание микромимических реакций Дамби показало, что как мое полное имя, так и обозначение меня как наследника рода не является усладой его ушей. На тезисе же о официальном представителе недовольство можно было бы заметить и без внетелесного режима. Впрочем, длилось оно меньше секунды.

— Долорес, в силу особых обстоятельств, мое общение с мистером Поттером было вынужденно ограничено, естественно исключительно в его интересах и ради его же блага. — Занялся художественным развешиванием лапши добрый дедушка. — Впрочем, вскоре Гарри, ты же не против чтобы я так тебя называл? — обратился ко мне директор и не став дожидаться ответа продолжил. — Начнет обучение в нашей замечательной школе, и мы вполне сможем насладиться общением друг с другом. Школа Хогвартс — лучшая школа в Мире, Гарри, — продолжал разливаться соловьем Дамблдор. — Она станет тебе вторым домом. Ты найдёшь там много новых друзей. Надеюсь, недолгая разлука с любящей семьёй не очень огорчит тебя — да и я не решался разрушить теплую атмосферу своими визитами, надеюсь ты не в обиде на старика? — доброжелательно оскалился и подмигнул поверх очков–половинок он.