Одинокий юноша у приморских чукоч, точно так же как и у оленеводов, принимается в качестве зятя в зажиточную семью, в которой много дочерей. Групповой брак и левират здесь находятся в той же силе. Смешанные браки с иноплеменниками у приморских чукоч практикуются в той же мере, что и у оленных. Я зарегистрировал много случаев смешанных браков между приморскими чукчами и оленными[226]. Браки между приморскими чукчами и азиатскими эскимосами также весьма распространены. Эскимосские поселки расположены бок-о-бок с чукотскими. В некоторых поселках, как, например, Cecin или Uwelen, половина семей чукотские, половина эскимосские. Чукчи говорили мне: «В теперешнее время, с тех пор как прекратились войны, весь народ перемешался» (ьтьlo remkьn ralo genetlin). Эти слова не раз я слышал от чукоч в разных местах их территории. Выходцы с американской стороны более трудно смешиваются с приморскими чукчами.
Относительно «гостеприимной проституции» следует сказать, что под влиянием американских китоловов платная проституция распространилась среди всех приморских жителей по обоим берегам Берингова моря. Каждый китоловный пароход имеет на борту несколько молодых женщин с американского или азиатского побережья. Я сам наблюдал, как при появлении американского парохода вблизи селения Uŋasik женщины в кожаных лодках со всех сторон стали приближаться к пароходу, откровенно предлагая свои услуги. Для того чтобы их лучше поняли, они сжимали руками щеки и закрывали глаза, изображая сон.
Брачный обряд сопровождается жертвоприношением домашнему очагу и помазанием. Для помазания вместо крови употребляется красная краска из ольховой коры. На мой вопрос — какие знаки наносят на свои лица вступающие в брак — неизменно я получал один и тот же ответ: «Tьmŋ-alvalag» (не все ли равно). Это указывает на то, что в семьях приморских чукоч знаки помазания существовали в прошлом, но они забылись, сохранившись лишь как пережиток в брачном обряде.
Существенная разница брачных обычаев приморских и оленных чукоч обнаруживается в отношении моногамии. Случаи многоженства у приморских чукоч довольно редки. Правда, в приморских сказках нередко встречаются люди, имеющие трех и четырех жен. Однако, на самом деле, даже двоеженец — редкое явление. Приморские чукчи, живущие рыболовством и морской охотой, не в силах содержать лишнюю семью. Они едва в состоянии добыть пропитание для одной жены с ее детьми. Это служит причиной того, что моногамия повсеместно преобладает среди приморских чукоч. По этой же причине у приморских чукоч далеко не так, как у оленных, распространены случаи, когда жена отсылается обратно домой или отбирается у мужа ее родственниками. Даже у приморских торговцев, разбогатевших в сношениях с американскими китоловами, обычай моногамии остается в силе. Выше я имел случай описать полигамную семью Ejgeli, богатого оленевода с реки Олоя. Семья богатого эскимосского торговца Quvar из селения Uŋasik, имя которого опять-таки многократно упоминалось, представляла собою прямую противоположность семье Ejgeli. Обе семьи можно рассматривать как типичные для оленных чукоч, с одной стороны, и для приморских жителей, чукоч или эскимосов — с другой. В обеих семьях мне пришлось прожить довольно долго. Семья Quvar состояла из его самого, его жены и трех молодых дочерей. У него было также два сына, но один из них умер от кори, другой от инфлуэнцы. Старики оставались всегда вместе. Они сильно горевали о своих умерших сыновьях. «С тех пор как они умерли, — говорил мне Quvar, — я совсем забросил свое дело и начал пить водку. Раньше я никогда не пил и только угощал гостей и подносил им. Теперь из меня выдернули душу, мой ум отупел. Я не имею сна. Так мы сидим, я и моя жена, стонем и плачем. Зимой, когда солнце исчезает, мы принимаем гостей. Гости приходят, входят в спальный полог, греются, шумят, — нам это приятно. Гости уходят, и мы снова плачем. Мы не можем есть. Мы горюем».
Оленный чукча, потеряв своих сыновей, тотчас же возьмет себе в жены другую, молодую женщину, от которой у него могут родиться другие сыновья.
Глава VII. СТОЙБИЩЕ И ПОСЕЛОК
СТОЙБИЩЕ ОЛЕННЫХ ЧУКОЧ