Читаем Чукчи. Том I полностью

Tatk-Omruwge был очень скупой человек, но, несмотря на это, он стоял от Нижнеколымска не дальше 60 ем. Казаки пришли на его стойбище, арестовали его и отвели в Нижнеколымск. Там его посадили в караулку. Чтобы сделать заключение более ощутительным, к ночи сильно протопили печь и закрыли ее так рано, что вся комната наполнилась угаром. На следующее утро после ареста заключенный купил себе свободу, подарив сто оленей русским поселенцам и двадцать — тунгусам. Начальник представил это как добровольный подарок чукчи, и ссора была ликвидирована. Конечно, это происшествие в очень незначительной степени отражает обычаи чукоч и даже тунгусов. Оно показывает лишь те способы, какими пользовались голодные русские поселенцы, чтобы добыть себе пищу.

<p>БРАК МЕЖДУ РОДСТВЕННИКАМИ</p>

У чукоч существует несколько способов выбора невесты и заключения браков. Один из них — брак между родственниками; если возможно, из той же семьи или, по крайней мере, с того же стойбища, из семьи, родственной по крови. Наиболее частыми являются браки между двоюродными братьями и сестрами[187].

Брак между дядей и племянницей считается недопустимым. Однако мне известен один случай, когда дядя находился со своей племянницей в тайном сожительстве, и второй случай, когда чукча женился на своей племяннице по всем правилам свадебного обряда. Впрочем, его соседи насмехались над ним за это. Мне известны два случая сожительства отца с дочерью. Брак или тайное сожительство между братом и сестрой также считается кровосмешением. Однако в некоторых рассказах «Из времен первого творения» (tot-tomgat-tagnepь, то есть рассказывающий о сотворении земли и людей) случаи брака между братом и сестрой описаны более или менее подробно. Так, в одном рассказе, первая пара людей на земле родила сперва сына, потом дочь. Дети сидели у входа в шатер и росли. Мать не нянчила их. Они выросли без присмотра. Тогда брат женился на сестре. Они имели детей. Их сын женился на второй тетке. Так они размножились, и появилось много людей, но все они оставались братьями[188]. В другом рассказе упоминается страна Lüren, расположенная на берегу моря. О ней упоминается в нескольких сказках как об одной из стран времени первого творения[189]. Рассказ говорит, что приморский народ, живущий на этой земле, весь вымер от голода, осталось только двое — взрослая девушка и ее маленький брат. Она кормила его толченым мясом. Когда он вырос, она стала просить его жениться на ней. «Если ты не женишься на мне, у нас не будете детей, — сказала сестра, — у нас не будет потомства, и земля останется без людей. Иначе ведь люди не появятся, и кто увидит нас? Кто нам скажет: „позор!“ Кто на всем свете узнает об этом… Мы совсем одни на земле». Брат сказал: «Я не знаю. Я чувствую, что это плохо. Это запрещено». Тогда сестра начала думать: «Как мне это сделать? Наша семейная линия оборвется вместе с нами». Далее следует описание того, как молодая женщина ушла далеко от своего шатра, построила новый шатер, совсем не похожий на их прежний, сделала всю домашнюю утварь и новую одежду для себя. Затем она вернулась и сказала брату, что видела на берегу моря чей-то шатер. Брат пошел искать этот шатер и нашел его. Его сестра была уже там. Она переменила одежду, изменила выражение лица, звук голоса. Он не узнал и принял за другую женщину. После некоторого колебания он сделал ее своей женой. Тогда началась жизнь в двух шатрах: сестра была здесь и там и с успехом исполняла свою двойную роль. Наконец, когда она была уже беременна, брат перестал думать о сестре и остался жить на новом месте. У них родился ребенок, затем второй. Семья разрасталась все больше и больше. От них произошли все люди, живущие на стойбищах и в поселках[190]. Большинство браков между родственниками заключаются в детском возрасте, часто когда жених и невеста еще совсем младенцы.

Над ними совершают свадебный обряд. Дети растут и играют вместе. Когда они становятся постарше, их посылают вместе пасти стадо. С течением времени такие супруги крепко свыкаются между собой. Узы, связывающие их, часто оказываются сильнее смерти: когда один из них умирает, другой тоже умирает от горя или кончает самоубийством. Браки между детьми заключают также и дружественные семьи, не состоящие в родстве по крови. Иногда такие семьи договариваются о браке между своими детьми еще до того, как родятся дети. Так, во время моего пребывания в районе Сухого Анюя двое знакомых мне чукоч заключили такое соглашение. Один из них имел трехлетнего сына, жена другого была в это время беременна, и будущий отец был уверен, что родится дочь. Они договорились, что дочка, когда ей минет три года, будет взята в семью мальчика, чтобы дети росли вместе[191]. Свадебный обряд должен был быть совершен на следующую осень после рождения дочки, во время первого осеннего убоя оленей[192]. Однако чаще знаком закрепления дружбы между семьями служит обмен более взрослыми женщинами.

<p>БРАК МЕЖДУ ЛЮДЬМИ НЕРАВНОГО ВОЗРАСТА</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология