Чудотворец

…Мальчик медленно опускается вниз, касается ногами илистого дна…

Анна Владимировна в слезах тихо бормотала какую-то молитву, Юра встал на колени рядом с Николаем:

– Ну, давай, братишка… Ну?!

И снова последовал резкий сильный удар доктора Губера в область грудной клетки Арбенина.

…Чья-то рука сверху хватает мальчика за волосы, тащит вверх, из воды…

Николай вдруг судорожно захватил ртом воздух, и глаза его посветлели. В комнату вбежал врач «Скорой», и Губер настоятельно попросил всех выйти.

– Давление сто двадцать на восемьдесят, – недоуменно покачал головой врач. – Пульс – шестьдесят… Уверены, что двадцать минут назад у него была остановка сердца?

– Я – доктор медицинских наук, – со вздохом пояснил Губер.

– Понимаю, но… Все это как-то странно…

– В данный момент у вас нет оснований для госпитализации? – проговорил Николай.

Врач «Скорой», собирая медицинский чемоданчик, неопределенно пожал плечами:

– Если доктор медицинских наук говорит, что…

– Не говорит – настаивает! – сердито перебил Губер. – Необходимо комплексное обследование, срочно! Ждите в машине, я скажу, куда его везти.

Врач хотел что-то ответить, но лишь махнул рукой и вышел из комнаты.

– Откуда здесь можно позвонить? – доктор Губер сердито поднялся с дивана.

– Илья Игоревич, давайте чуть-чуть подождем? Шесть дней! Закончатся выступления, тогда…

– Вы с ума сошли?! – схватился за голову доктор. – Мы не знаем, что это было! А если сердце опять остановится?!

– Хотите честно?.. Я знал, что дальше нельзя – понимаете? Всегда чувствуешь эту черту… за которую нельзя. Но… первый раз, прямой эфир… – Николай помотал головой. – Даже не в этом дело! Славка жил у нас, как-то уже сдружились – не чужой пацан … Очень хотелось помочь! – он смущенно улыбнулся. – Я обещаю больше эту черту не переступать.

Доктор Губер пару секунд молча смотрел на Николая, потом заговорил:

– Представьте: на сцене девочка, лет пять. Кудряшки такие, бантики, глазища огромные. Смотрит на вас, улыбается. У нее даже не ДЦП, просто ножки не ходят. Что, почему – никто не знает… Неужели не рискнете? Тем более, вопрос не стоит: или вы, или она?! Еще не факт, что вы точно умрете: может, да?.. может, нет?.. Только честно, Николай Ильич: можете слово дать, что не рискнете?

Николай молчал, глядя куда-то в пол.

Доктор Губер усмехнулся.

– Вот, и я о том же… В больницу, немедленно! Сейчас позвоню Вене Лифшицу в кардиоцентр… – он внезапно умолк, оцепенев, так как Арбенин пристально посмотрел ему в глаза.

– Не надо звонить, – ровно сказал он. – Я здоров… В больнице мне делать нечего.

Они вместе вышли из комнаты отдыха, и Губер спокойно кивнул ожидавшим в коридоре:

– Все хорошо! Не надо в больницу, «Скорую» можно отпустить.

– Куда отпустить? – возмутилась Настя. – У него сердце остановилось!

– Это был нетипичный случай воздействия экстремальной ситуации… Николай Ильич абсолютно здоров. Уверен: больше ничего подобного такого не случится. Тем более, я на эти шесть дней останусь в Москве – буду все время рядом, прослежу…

– То есть, он может выступать? – осторожно поинтересовался Юра.

– Тебе же сказали: нетипичный случай, – улыбнулся Николай. – Доктор сказал! И не просто доктор, а доктор медицинских наук!

* * *

Дениска спал. В другой комнате номера, на кровати лежали Виктор и Вера.

– Поговори со мной, – прошептала Вера. – Мы почти не разговариваем… Ты правда хочешь, чтобы мы жили вместе?

– А ты?

Вера с удивлением взглянула на Виктора.

– Конечно. Дениска так рад…

– При чем тут Дениска?! Ты этого хочешь? И что тебе сказал Арбенин? Про меня, про нас с тобой… Что?!

– Ничего, – Вера отвернулась.

– Не ври! Он сказал, что ты не сама – да?! Это я тебе все внушил, заставил родить Дениску?! – Ставицкий мрачно усмехнулся. – Конечно, сказал! Вера, посмотри на меня, пожалуйста…

Та молча посмотрела на Виктора.

– Я не держу тебя, хотя мог бы! И никогда не держал!.. Ничего тебе не внушал, не блокировал! Вспомни, как все было? Ты сама этого хотела!

Он умолк, заметив, что Вера беззвучно заплакала, но через несколько секунд продолжил:

– Зачем ты приехала? Из-за Дениски? «Мальчику нужен папа»?!

– Хочешь, чтобы мы уехали?

– А ты чего хочешь?! – взорвался Ставицкий. – Хочешь быть с ним, да? Только поздно уже: не примет назад, не простит!.. А если б простил – все бросила, помчалась бы к нему!

– Никуда бы я не помчалась – ты это знаешь! – перебила его Вера. – Зачем ты меня мучаешь?!

Уткнувшись лицом в подушку, она разрыдалась в голос. Ставицкий некоторое время смотрел на Веру, потом погладил, успокаивая, и ласково сказал:

– Тихо, Дениску разбудишь. Ну, все-все, извини…

* * *

Ольга Баранова сидела на диване, наблюдая за парнем, который шел мимо на костылях. Молодой человек обливался потом, обе его ноги волочились по полу.