Чудо

Она не знала, сколько времени прошло, когда она приоткрыла глаза, щурясь от бьющих в лицо солнечных лучей. За окном щебетали птицы в кронах платанов и тюльпановых деревьев. Зевнув и полностью проснувшись, Аманда повернулась в сторону Кена, но его половина кровати оказалась пустой. Однако Аманду это не удивило. Он спал достаточно долго и, должно быть, сидит сейчас в гостиной и завтракает, а возможно, даже валяется на диване с книгой Золя.

Аманда отбросила одеяло и спрыгнула с кровати. Сунув ноги в шлепанцы, она решила поздороваться с Кеном, прежде чем идти в душ и чистить зубы.

— Кен, как ты? — позвала она, выходя в соседнюю комнату, но ответа не последовало.

Она огляделась. Его здесь не было. Аманда посмотрела в сторону балкона, предположив, что Кен решил позавтракать на балконе, но его не было и там. Что ж, судя по всему, он решил погулять и она найдет его внизу.

Аманда направилась в сторону ванной комнаты, но тут боковым зрением заметила листок бумаги, прилепленный клейкой лентой к входной двери. Подойдя к ней, она сорвала записку с деревянной поверхности и сразу же узнала почерк Кена. В записке говорилось:

«Аманда, дорогая и любимая!

Черт возьми, не смей вытворять со мной такое!

Ты можешь верить во что угодно, а мне позволь верить в то, во что верю я. И не пытайся подорвать мою веру! Ты и представления не имеешь, насколько она глубока. Я верю в то, что Бернадетта говорила с Пресвятой Девой, я верю в Непорочное зачатие, я верю в то, что Дева Мария вернется, я верю, что каждый случай исцеления, которое она даровала страждущим, — чистая правда. Я надеюсь стать одним из них, и не только ради самого себя, но ради нас обоих.

В тот день, когда ты будешь способна доказать — именно доказать! — что моя вера — обман, я выслушаю тебя, но до той поры не смей посягать на нее!

Что же касается этого дурацкого напыщенного отеля, в который ты меня притащила, то я не желаю тут оставаться. Мне здесь не место. Мое место — в гостинице в Лурде, где живут другие паломники, мои друзья, собратья по несчастью. Я должен находиться как можно ближе к святому гроту.

В Лурд я вернусь на такси. Если пожелаешь, можешь присоединиться ко мне там, если же нет, то встретимся в Чикаго, куда я вернусь исцеленным.

Несмотря на твои проделки, я по-прежнему люблю тебя, Аманда.

Кен».

Прочитав эти сердитые, несправедливые строки, Аманда не испытала ни обиды, ни злости. Она лишь почувствовала растерянность и полную беспомощность. Скомкав записку Кена, она вернулась в спальню и обнаружила там два томика романа Золя и свою записку, оставленную для Кена. Она подошла к книгам в надежде выяснить, просмотрел ли он их. Выяснилось, что да, поскольку в самом низу ее собственной записки рукой Кена было нацарапано: «К черту Золя!»

Ей хотелось плакать из-за самоубийственной глупости Кена, его святого идиотизма, его безумной надежды вырваться из лап неминуемой смерти с помощью вмешательства каких-то потусторонних сил. Но Аманда не позволила себе заплакать. Она вернулась в спальню, чтобы одеться и отправиться в Лурд следом за Кеном.

Рядом с ним должен быть кто-нибудь более земной, чтобы присмотреть за ним, и она, черт побери, это сделает!

7. Понедельник, 15 августа

Стрелка часов переместилась на одно деление вправо от цифры «12», и в Лурде наступил второй день Недели Новоявления.